Вексель — что это в экономике, виды, отличия от облигаций

Залоговый индоссамент векселя

Одной из разновидностей индоссамента, не передающего право собственности на вексель, является залоговый индоссамент. Залоговый индоссамент — надпись о передаче векселя какому-либо лицу в залог, т.е. обеспечение принадлежащего ему имущественного требования к лицу, передающему вексель в залог. Залоговый индоссамент оформляется словами «валюта в залог», «валюта в обеспечение» или иными словами, имеющими в виду залог (ст. 19 Положения о переводном и простом векселе).

Проблема залогового индоссамента является одной из наиболее сложных, и в литературе нет однозначного подхода к юридической природе залогового векселя. В общегражданском смысле залог возникает в силу закона или договора (п. 3 ст. 334 ГК РФ). А в соответствии с п. 2 ст. 339 ГК РФ договор залога должен быть заключен в письменной форме. Таким образом, с точки зрения гражданского закона, право залогодержателя получить вексель по залоговому индоссаменту и воспользоваться своим правом залогодержателя векселя возникает с момента заключения договора о залоге векселя, что противоречит вексельному закону. Но тогда возникает вопрос: можно ли рассматривать залоговый индоссамент как договор о залоге? Как справедливо считает А.А. Вишневский, «залог векселя, выполненный в форме залогового индоссамента, не является по своей юридической природе залогом в том значении, которое придается залогу общегражданским законодательством. Правила обращения взыскания заложенного имущества совершенно неприменимы к залогу векселя, так как держатель векселя по залоговому индоссаменту имеет право требовать вексельной суммы независимо от судьбы того обязательства, которое было обеспечено залогом векселя»*(1). Действительно, согласно ст. 19 Положения о простом и переводном векселе, если индоссамент содержит оговорку «валюта в обеспечение», «валюта в залог» или иную оговорку, имеющую в виду залог, векселедержатель может осуществлять все права, вытекающие из переводного векселя, но поставленный им индоссамент имеет силу лишь в качестве перепоручительного индоссамента. С другой точки зрения*(2), «с учетом особенностей оформления права залога, содержания прав залогодержателя, зависимости права залогодержателя от судьбы основного обязательства, особого порядка реализации предмета залога залог векселя является особой формой залога. В отношениях должников по векселю — векселедержатель является кредитором, которому должно быть произведено исполнение, независимо от того, каковы были реальные отношения между векселедержателем и лицом, передавшим ему вексель с учинением залогового индоссамента. Совершенная между этими лицами сделка является фидуциарной, т.е. сделкой, в которой следует отличать внутренние отношения между ее участниками от тех внешних правомочий, которые в результате сделки приобретает один из ее участников. Таким образом, предполагается, что залог векселя предусматривает собой не залог, а фидуциарную передачу права собственности на вексель кредитору, а последний же обязуется вернуть вексель при выполнении должником обязательства».

Имеется иная, отличная от предыдущих точка зрения на юридическую природу залога векселя. Так, залог векселя, несмотря на учинение обычной передаточной надписи, не переносит права собственности на него, поскольку намерение сторон состояло в другом — в возникновении залога векселя, а не перенесении права собственности на него. Если бы намерение сторон состояло в возникновении фидуциарного права собственности на вексель с обеспечительной целью, тогда ее можно было бы признать не залоговой сделкой, а перенесением права собственности на вексель*(3).

Судебная практика в отношении залога векселя исходит из того, что залог векселя может быть основан как на нормах гражданского законодательства, так и на нормах вексельного закона. Например, в п. 31, 32 Постановления Пленума Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ N 33/14 разъяснено, что «При рассмотрении споров, связанных с залогом векселей, необходимо учитывать, что в тех случаях, когда вексель передан залогодержателю по договору о залоге с совершением на нем в пользу залогодержателя индоссамента, содержащего оговорку «валюта в обеспечение», «валюта в залог» или всякую иную оговорку, имеющую в виду залог, векселедержатель на основании ст. 19 Положения может осуществлять все права, вытекающие из переводного векселя. В силу ст. 77 Положения это правило применяется и к простому векселю.

В соответствии с п. 1 ст. 350 Кодекса реализация (продажа) заложенного имущества, на которое в соответствии со ст. 349 Кодекса обращено взыскание, производится путем продажи с публичных торгов в порядке, установленном процессуальным законодательством, если законом не установлен иной порядок.

По смыслу ст. 19 Положения векселедержатель, в пользу которого совершен залоговый индоссамент, вправе реализовать свои права посредством прямого истребования исполнения по векселю, не прибегая к порядку, предусмотренному п. 1 ст. 350 Кодекса.

Должник по векселю, которому предъявлено требование векселедержателем, владеющим векселем на основании залогового индоссамента, не вправе требовать представления договора о залоге или иных документов для подтверждения прав векселедержателя на получение вексельной суммы. Наличие и действительность этого права предполагаются; его отсутствие или недействительность должно быть доказано заинтересованным лицом — индоссантом залогового индоссамента.

В соответствии с ч. 2 ст. 19 Положения обязанные лица не могут заявлять против векселедержателя по залоговому индоссаменту возражений, основанных на их личных отношениях к лицу, передавшему вексель в залог (индоссанту), если только векселедержатель, получая вексель, не действовал сознательно в ущерб должнику. Обязанные лица вправе ссылаться на возражения, основанные на своих отношениях с лицом, являющимся держателем векселя на основании залогового индоссамента.

При рассмотрении споров между лицом, передавшим вексель посредством индоссамента с оговоркой «валюта в обеспечение», «валюта в залог» или всякой иной оговоркой, имеющей в виду залог (п. 19 Положения), и лицом, которому вексель был передан посредством такого индоссамента, суд должен учитывать характер сделки, на основании которой была произведена передача. Основанием такой передачи может быть как урегулированный гражданским законодательством договор о залоге, так и иные обеспечительные сделки, в том числе не предусмотренные законом, но не противоречащие ему (подп. 1 п. 1 ст. 8 и п. 1 ст. 329 Кодекса).

Если вексель передан в залог (заклад) по правилам, предусмотренным гражданским законодательством, без оформления индоссамента на имя залогодержателя, то последний вправе реализовать свои права в общем порядке, предусмотренном ст. 349, 350 Кодекса.

В тех случаях, когда между сторонами в порядке, предусмотренном ст. 339 Кодекса, заключен договор о залоге векселя, однако вексель передан залогодержателю не по залоговому, а обычному именному или бланковому индоссаменту, отношения между залогодержателем и залогодателем определяются по общим правилам Кодекса о залоге. Вместе с тем залогодержатель в отношениях с третьими лицами выступает в качестве законного векселедержателя (ст. 16, 17 Положения)».

Если залог векселя оформлен в соответствии с правилами вексельного законодательства путем составления индоссамента с оговоркой «валюта в залог», «валюта в обеспечение» или иными словами, имеющими в виду залог, то отношения сторон «залогодатель — залогодержатель — должник» прежде всего должны быть урегулированы правилами о залоге, предусмотренными Положением о переводном и простом векселе.

Это можно проиллюстрировать на одном из примеров, рассмотренных ФАС Волго-Вятского округа: «…закрытое акционерное общество «Коммерческий банк «Росбанк-Волга» (далее — ЗАО «КБ «Росбанк-Волга») обратилось в Арбитражный суд Нижегородской области с иском к федеральному государственному унитарному предприятию «Росспиртпром» (далее — ФГУП «Росспиртпром») о взыскании 2 000 000 руб. вексельного долга по простому векселю федерального государственного унитарного предприятия «Арзинский спиртовой завод» (далее — ФГУП «Арзинский спиртовой завод») от 2 сентября 2000 г. N 3662766, переданному истцу предпринимателем без образования юридического лица Голубковым Александром Викторовичем (далее предприниматель Голубков А.В.), по залоговому индоссаменту на основании договора залога (заклада).

Признав истца законным векселедержателем, а его требования — основанными на нормах Положения о переводном и простом векселе и ст. 309 ГК РФ, суд решением от 17 марта 2005 г. удовлетворил иск.

Постановлением апелляционной инстанции от 29 июня 2005 г. решение суда первой инстанции оставлено без изменения.

Не согласившись с состоявшимися судебными актами, ФГУП «Росспиртпром» обратилось в Федеральный арбитражный суд Волго-Вятского округа с кассационной жалобой, в которой просит отменить их и направить дело на новое рассмотрение.

Лицо, подавшее жалобу, считает, что у ФГУП «Росспиртпром» обязательство по оплате спорного векселя не возникло, поскольку из документов по преобразованию ФГУП «Арзинский спиртовой завод» в филиал ответчика не усматривается переход обязательства, удостоверенного указанным векселем.

Заявитель жалобы полагает, что взыскание по простому векселю от 22 сентября 2000 г. N 3662766 произведено незаконно, в нарушение требований ст. 142 ГК РФ, поскольку подлинник векселя не предъявлен векселедателю и истек пресекательный срок для предъявления требований по нему.

По мнению ответчика, обе инстанции необоснованно отклонили его доводы о подписании векселя неуполномоченным лицом и в нарушение ст. 41 АПК РФ отказали в удовлетворении ходатайства о назначении повторной почерковедческой, а также технической экспертиз. Как утверждает заявитель, простой вексель от 22 сентября 2000 г. N 3662766 подписан не директором ФГУП «Арзинский спиртовой завод» Ефимовым Ю.В., а иным, неизвестным лицом. Вывод суда о подлинности подписи лица, выдавшего спорный вексель, ФГУП «Росспиртпром» считает необоснованным.

Заявитель также указывает, что факт передачи векселя на основании залогового индоссамента сам по себе, без учета положения договора залога, не свидетельствует о передаче истцу полных и неограниченных прав по векселю. Суд не исследовал и не проверил условия договора залога и основания, по которым у ЗАО «КБ «Росбанк-Волга» возникло право на обращение в арбитражный суд с иском к ФГУП «Росспиртпром» о взыскании вексельной суммы.

Кассационная жалоба на решение и постановление Арбитражного суда Нижегородской области по данному делу рассмотрена Федеральным арбитражным судом Волго-Вятского округа в порядке, установленном в ст. 274, 284 и 286 АПК РФ.

ФГУП «Росспиртпром», надлежащим образом извещенное о времени и месте рассмотрения жалобы, заявило ходатайство о проведении судебного заседания в его отсутствие.

ЗАО «КБ «Росбанк-Волга» в отзыве и устно в заседании суда отклонило жалобу и просило оставить судебные акты в силе, считая их законными и обоснованными.

Предприниматель Голубков А.В., надлежащим образом извещенный о времени и месте рассмотрения жалобы, не явился на заседание суда кассационной инстанции. Дело рассмотрено в его отсутствие.

Исследовав доводы сторон и материалы дела, суд округа не нашел оснований для отмены обжалуемых решения и постановления.

Как следует из материалов дела, ЗАО «КБ «Росбанк-Волга» является держателем простого векселя ФГУП «Арзинский спиртовой завод» от 22 сентября 2000 г. N 3662766 на сумму 2 000 000 руб. со сроком оплаты по предъявлении на основании залогового индоссамента, учиненного предпринимателем Голубковым А.В.

В соответствии с постановлением Правительства РФ от 6 мая 2000 г. N 390 и распоряжением Министерства имущественных отношений РФ от 13 ноября 2000 г. N 998-р ФГУП «Арзинский спиртовой завод» (векселедатель спорного векселя) было преобразовано в филиал ФГУП «Росспиртпром». Согласно передаточному акту от 14 декабря 2000 г. ответчик принял имущество ФГУП «Арзинский спиртовой завод», а также все права и обязанности, включая оспариваемые в судебном порядке.

Таким образом, ФГУП «Росспиртпром» является надлежащим ответчиком по делу.

В силу ст. 19, 77 Положения о переводном и простом векселе векселедержатель, получивший вексель по залоговому индоссаменту, может осуществлять все права, вытекающие из векселя. Следовательно, истец вправе требовать от векселедателя оплаты вексельного долга.

Ответчик не оплатил предъявленный к платежу вексель, поэтому суд правомерно удовлетворил заявленный иск.

Доводы заявителя жалобы о несоблюдении истцом порядка предъявления векселя к оплате признаются несостоятельными.

Согласно п. 23 Постановления Пленумов Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ от 4 декабря 2000 г. N 33/14 «О некоторых вопросах практики рассмотрения споров, связанных с обращением векселей» прямой должник обязан доказать свои возражения против того, что векселедержатель не предъявил ему подлинника векселя либо не предоставил возможности проверить наличие в надлежащем месте и надлежащий срок у предъявившего требование лица подлинника векселя и права держателя векселя.

ФГУП «Росспиртпром» не представило доказательств в опровержение документов истца, свидетельствующих о принятии им мер по предъявлению векселя к платежу. Подлинный вексель N 3662766 представлен истцом в дело. Иск предъявлен в пределах срока вексельной давности.

Довод о подписании векселя неуполномоченным лицом опровергается заключением государственного учреждения «Приволжский региональный центр судебной экспертизы» от 15 декабря 2005 г. N 138/5524/01. Доказательства, достоверно свидетельствующие о том, что вексель подписан не директором ФГУП «Арзинский спиртовой завод», ответчик не представил ни в Арбитражный суд Нижегородской области, ни в суд округа.

Ссылка заявителя жалобы на необходимость исследования судом договора о залоге векселя и применения норм Гражданского кодекса РФ о залоге признается не заслуживающей внимания.

В пункте 31 Постановления Пленумов Верховного суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ от 4 декабря 2000 г. N 33/14 установлено, что по смыслу ст. 19 Положения о переводном и простом векселе векселедержатель, в пользу которого совершен залоговый индоссамент, вправе реализовать свои права посредством прямого истребования исполнения по векселю, не прибегая к порядку, предусмотренному п. 1 ст. 350 ГК РФ.

Обжалуемые решение и постановление соответствуют нормам материального права, изложенные в них выводы — установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам. Нарушений норм процессуального права судом не допущено…»*(4).

На практике имеют место случаи индоссамента без залоговой оговорки при передаче векселя в залог, что на, наш взгляд, является ошибкой. Это обусловлено тем, что такая возможность передачи векселя в залог без залоговой оговорки была предусмотрена в письме Центрального Банка России от 9 сентября 1991 г. N 14-3/30 «Рекомендации по использованию векселей в хозяйственном обороте»,*(5) где оформление залога векселей допускается не в форме учинения залогового, а в форме бланкового индоссамента. Согласно этому письму на векселях должна быть проставлена бланковая передаточная надпись с тем, чтобы банк мог проставить в ней свое наименование, превратив тем самым эту надпись в именную. Таким образом, в силу вышесказанного положения письма противоречат ст. 19 Положения о переводном и простом векселе и не должны применяться. Кроме того, они в определенной степени ущемляют права залогодателя векселя от недобросовестности залогодержателя, так как последний фактически имеет возможность обратить в свою пользу вексельную сумму независимо от того, выполнит ли должник свои обязательства, обеспеченные залогом векселя. Несмотря на ошибочность вышеназванного положения письма ЦБ РФ о залоге векселя без совершения индоссамента, как показывает судебно-арбитражная практика, суды фактически руководствуются ими.

Так в п. 5 информационного письма от 21 января 2002 г. N 67 «Обзор практики рассмотрения арбитражными судами споров, связанных с применением норм о договоре о залоге и других обеспечительных сделках с ценными бумагами» Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ констатировал: «Передача векселя залогодержателю на основании договора о залоге без совершения залогового индоссамента не противоречит нормам гражданского и вексельного законодательства».

Открытое акционерное общество (залогодатель) обратилось в арбитражный суд с иском к банку (залогодержателю) о признании недействительным договора о залоге векселей и применении последствий недействительности сделки, предусмотренных ст. 167 ГК РФ.

Как следовало из материалов дела, заключенный между сторонами договор о залоге (закладе) предусматривал, что залогодатель, являясь законным векселедержателем переводных векселей, передает их залогодержателю с проставлением бланкового индоссамента без оговорок о залоге.

При неисполнении обеспеченного залогом обязательства залогодержателю предоставлялось право после направления залогодателю (он же должник по обеспечиваемому обязательству) письменного извещения об обращении взыскания на переданные в заклад векселя истребовать платеж от акцептанта и других обязанных по векселю лиц, направив вырученные суммы на погашение задолженности по основному обязательству в порядке, предусмотренном п. 5 и 6 ст. 350 ГК РФ.

По мнению истца, названные условия договора противоречили нормам гражданского законодательства о залоге, поскольку залогодержателю в силу положений п. 1 ст. 334 ГК РФ имущество не может быть передано на праве собственности. Передача же векселя по индоссаменту, не содержащему оговорки о залоге (ст. 19 Положения), означает переход права собственности на ценные бумаги банку.

Истец полагал, что в данном случае следует исходить из указаний, данных в п. 46 Постановления Пленумов Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ от 1 июня 1996 г. N 6/8 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса РФ,» в соответствии с которыми при разрешении споров суды должны учитывать, что в случае неисполнения должником обязательства, обеспеченного залогом, залогодержатель имеет право преимущественно перед другими кредиторами получить удовлетворение из стоимости заложенного имущества. Действующее законодательство не предусматривает возможности передачи имущества, являющегося предметом залога, в собственность залогодержателя. Всякие соглашения, предусматривающие такую передачу, являются ничтожными, за исключением тех, которые могут быть квалифицированы как отступное или новация обеспеченного залогом обязательства.

Истец также указывал, что договор противоречит ст. 19 Положения, согласно которой вексель может быть передан в залог путем совершения на нем залогового индоссамента («валюта в залог» или «валюта в обеспечение»).

Арбитражный суд в иске отказал по следующим основаниям.

Наличие в Положении специальных норм, регулирующих последствия включения в текст индоссамента оговорок о залоге (ст. 19 Положения), не может рассматриваться как запрет оформления передачи прав по векселю в ином порядке, согласованном сторонами в гражданско-правовых сделках, являющихся основанием передачи векселей.

Передача векселя в залог (заклад) залогодержателю с оформлением бланкового индоссамента не противоречит нормам гражданского законодательства о залоге, поскольку Гражданский кодекс РФ не регулирует порядок оформления передачи в залог ордерных ценных бумаг.

Факт передачи владения на ценную бумагу (вексель с бланковым индоссаментом) сам по себе не свидетельствует о переходе права собственности на эту ценную бумагу. Характер прав приобретателя на передаваемые ценные бумаги определяется с учетом соглашения между ним и передающим имущество лицом.

В данном случае отношения этих сторон регулируются договором о залоге, из которого явно следует, что стороны не имели намерения передавать залогодержателю право собственности на векселя с момента их фактической передачи, а рассматривали вексель как объект залогового права. Передаваемые залогодержателю права на вексель в отношениях между ним и залогодателем ограничивались условиями договора о залоге.

В связи с указанными обстоятельствами суд пришел к правильному выводу об отсутствии оснований для признания договора недействительным на основании ст. 168 ГК РФ.

Аналогичные выводы были сделаны судами и при рассмотрении споров, связанных с передачей в залог векселей с оформлением на них именного индоссамента в пользу залогодержателя»*(6).

В этом случае арбитражная практика исходит из следующего: «Организация обратилась с исковым требованием к векселедателю о взыскании вексельной суммы по векселю. В подтверждение своих прав на предъявление такого требования истец представил простой вексель, договор о залоге с векселедержателем и акт передачи, по которому вексель передан ему в заклад. Последний индоссамент был совершен в пользу залогодателя, поскольку свои обязанности по кредитному договору, обеспеченному залогом, векселедержатель (залогодатель) не выполнил, организация сочла возможным реализовать свои права залогодержателя путем предъявления иска к векселедателю.

В силу ст. 19 Положения лицо, у которого находится вексель на основании индоссамента, содержащего оговорку «валюта в залог», либо равнозначную оговорку, имеет право осуществлять все права, вытекающие из векселя.

Арбитражный суд установил, что индоссамент, содержащий оговорку «валюта в залог» или иную равнозначащую оговорку, на векселе отсутствовал, а истец основывает свои права как залогодателя только общегражданским порядком. Гражданское законодательство не предусматривает для залогодержателя векселя право на самостоятельное получение исполнения по нему. В силу этого суд обоснованно заключил, что в данном случае лицо, у которого вексель находится в залоге, не имеет права получить исполнение по этому векселю в порядке, предусмотренном Положением о переводном и простом векселе»*(7).

Выводы, содержащиеся в информационном письме, вряд ли являются бесспорными исходя из следующих оснований:

1. Лицом, реализующим право по векселю, является держатель векселя и должник обязан совершить платеж векселедержателю против предъявления векселя.

2. Вневексельные отношения между вексельными залогодержателем и залогодержателем остаются как бы «в тени» и не влияют на право векселедержателя (залогодержателя) требовать исполнения векселя.

3. Следует также отметить, что в вышеназванных примерах речь идет о «скрытом» залоге, т.е. залог реализован в форме передачи прав по векселю залогодержателем залогодержателю. Залогодержатель выступает среди окружающих как законный владелец векселя, а не как залогодержатель. Отношения между залогодателем и залогодержателем векселя при отсутствии между ними какого-либо спора (это не возможно при особых доверительных отношениях между сторонами по залогу векселя), не должны интересовать ни должника по векселю, ни суд.

Но при этом может возникнуть такая проблема, вытекающая из залога векселя, как защита залогодержателя от недобросовестности залогодержателя. В соответствии со ст. 19 Положения о переводном и простом векселе векселедержатель (залогодержатель) может осуществлять все права, вытекающие из переводного векселя, т.е. включая взыскание вексельной суммы. С учетом этого фактически залогодержатель может реализовать свои права, не дожидаясь окончания срока исполнения или независимо от надлежащего исполнения обязательства, обеспеченного залогом векселя. Кроме того, залогодержатель вправе совершать перепоручительский индоссамент. Может иметь место такая ситуация, когда залогодатель в полном и надлежащем порядке исполнил свои обязательства, обеспеченные залогом векселя, но обратно вексель не может получить, так как право по векселю (получение платежа) уже реализовано третьим лицом. Оформление залога векселя отдельным документом не изменит ситуацию. Поэтому представляется верным и нужным оформление залога на самом векселе, что выступает определенной гарантией защиты прав залогодателя.

Чем же является залоговый индоссамент: односторонней сделкой или договором? Если исходить из рекомендаций Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ, то он возможен на основании односторонней сделки (в п. 1 Информационного письма ВАС РФ от 21 января 2002 г. N 67 указано, что «использование в качестве предмета залога векселя, по которому имеется лишь одно обязанное лицо, не противоречит законодательству»).

Следует отметить, что арбитражная практика, фактически, приравняла залог векселя к общегражданскому залогу. Например, в Информационном письме Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 21 января 2002 г. N 67 «Обзор практики рассмотрения арбитражными судами споров, связанных с применением норм о залоге и иных обязательственных сделках с ценными бумагами» в п. 3 (см. также п. 1, 5, 7) установлено следующее: «…Из материалов дела следовало, что истец является залогодателем, а ответчикзалогодержателем в отношениях по договору заклада векселя: Вместе с тем: отношения между залогодателем и залогодержателем по договору залога регулируются нормами гражданского законодательства о договоре, которым связаны эти стороны. В соответствии с п. 1 ст. 334 и ст. 350 ГК РФ залогодержатель не вправе сохранять у себя суммы, полученные сверх сумм, причитающихся ему по неисполненному и обеспеченному залогом обязательству»*(8).

Таким образом, как следует из указанного информационного письма (п. 1, 3, 5, 7), суды не восприняли различные доктринальные выводы о специфичности природы залога векселя, заняли такую позицию, что залог векселя и залог общегражданский — сходные институты, следовательно, они должны быть урегулированы нормами гражданского законодательства. На наш взгляд, эта позиция судов верная, поскольку, во-первых, вексельный закон практически не содержит нормы, регулирующей залог векселя; во-вторых, любой залог объекта гражданских прав должен быть, прежде всего, урегулирован нормами гражданского законодательства, так как в противном случае законодателю пришлось бы принять отдельные нормы о залоге по каждому объекту гражданского оборота, что практически и теоретически нельзя представить ввиду их большого количества; в-третьих, регулирование залоговых отношений одними и теми же нормами гражданского законодательства позволяет создать единообразную судебную практику и облегчает их понимание не только правоохранительными органами, но и частными лицами (юристами, специалистами, руководителями и любыми другими гражданами). Вышеизложенное является также доказательством того, что в правоприменительной практике формируется положительная тенденция необходимости правового регулирования вексельных отношений, прежде всего общегражданскими нормами, т.е. в отдельных случаях наблюдается приоритет общегражданских норм над специальными вексельными нормами. По нашему мнению, такая тенденция в правоприменительной практике заслуживает поддержки, поскольку Женевские вексельные конвенции 1930 г. не учитывают специфику России, а отдельные их нормы явно устарели.

Следует заметить, что в гражданском обороте России фактически сложилось такое деловое обыкновение, согласно которому при залоге векселя стороны оформляют свои отношения не только путем совершения залогового индоссамента, но и путем составления отдельного договора о залоге. Это не противоречит нормам как гражданского, так вексельного законодательства. И судебная практика по этому вопросу не видит каких-либо нарушений законов, хотя, на взгляд автора, в отдельных случаях ее вряд ли можно назвать бесспорной. Для примера можно привести один из судебных актов (Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 19 мая 1998 г. N 7688/97).

«…Закрытое акционерное общество «Акционерное страховое общество «Надежда Нижнего» обратилось в Арбитражный суд Самарской области с иском к Промышленному коммерческому банку «АвтоВАЗбанк» об обязании возвратить в натуре вексель N 444231, переданный банку по договору заклада ценных бумаг от 28 декабря 1996 г. N 10/96, и о взыскании 216 122 503 руб., включающих: 153 678 007 руб. — стоимость векселя N 444230; 3 534 594 руб. пени, предусмотренные указанным договором; 58 909 902 руб. проценты на основании ст. 395 ГК РФ.

Требования истца основаны на ст. 30, 53 (п. 2) Закона РФ «О залоге», ст. 348 (п. 2) и 350 ГК РФ и условиях договора заклада ценных бумаг.

Решением от 22 мая 1997 г. в иске отказано на том основании, что после совершения индоссамента в пользу АвтоВАЗбанка он стал векселедержателем и собственником векселей. Права по этим ценным бумагам в соответствии со ст. 146 ГК РФ перешли к АвтоВАЗбанку.

Оговорка в векселях, содержащая указание платить приказу АвтоВАЗбанка в случае неисполнения кредитного договора, считается в силу ст. 12 Положения о переводном и простом векселе ненаписанной, поскольку это ограничивающее условие.

Постановлением апелляционной инстанции от 6 августа 1997 г. решение оставлено без изменения по тем же основаниям и признано, что после совершения индоссамента договор заклада ценных бумаг потерял силу.

Федеральный арбитражный суд Поволжского округа постановлением от 25 ноября 1997 г. оставил судебные акты без изменения, заключив следующее: так как на векселях отсутствует оговорка «валюта в залог», есть основания считать, что векселя переданы не в залог, а являются средством платежа по кредитному договору,

В протесте заместителя Председателя Высшего Арбитражного Суда РФ предлагается названные судебные акты отменить в части отказа во взыскании 216 122 503 руб. в связи с неправильным применением законодательства и неполным выяснением обстоятельств и дело направить на новое рассмотрение.

Президиум признал, что протест подлежит удовлетворению по следующим основаниям.

По кредитному договору от 28 декабря 1996 г. N 10/96 АвтоВАЗбанк предоставил ЗАО «АСО «Надежда Нижнего» 100 000 000 руб.. Пунктом 5.1.2 договора предусмотрено право банка обращать взыскание на предмет залога при неисполнении или ненадлежащем исполнении обязательств.

В обеспечение исполнения обязательств по кредитному договору ЗАО «АСО «Надежда Нижнего» (залогодатель) по договору заклада ценных бумаг от 28 декабря 1996 г. N 10/96 передало АвтоВАЗбанку (залогодержателю) переводные векселя (N 444230 на сумму 50 000 000 руб. и N 444231 на сумму 60 000 000 руб.), выданные товариществом с ограниченной ответственностью «Тонар».

По условиям п. 3.1.2 договора заклада залогодержатель имеет право в случае неисполнения заемщиком обязательств, взятых на себя по кредитному договору, получить удовлетворение своих требований, предъявив заложенные векселя к оплате.

Указанные переводные векселя индоссированы, на них в графе «Платите приказу» имеется запись: «ПК АвтоВАЗбанка в случае неисполнения кредитного договора N 10/96 от 28 декабря 1996 г.».

Договор о залоге двух векселей и оговорка в них о возможности уплаты по векселю лишь в случае неисполнения кредитного договора в совокупности свидетельствуют о возникновении между сторонами правоотношений по залогу векселя. Фактически, страховым обществом совершен залоговый индоссамент.

В силу ст. 19 Положения о переводном и простом векселе лицо, у которого находится вексель на основании индоссамента, содержащего оговорку «валюта в залог» либо равнозначащую оговорку, имеет право осуществлять все права, вытекающие из векселя. Однако залоговый индоссамент, в отличие от обычного, не переносит на векселедержателя права собственности на вексель.

АвтоВАЗбанк, получив два векселя по залоговому индоссаменту, не приобрел права собственности на них и поэтому не вправе был их продавать ТОО «Тонар», являющемуся векселедателем, по договору от 1 июля 1996 г. N 5.

Довод истца о том, что АвтоВАЗбанк имел право предъявить вексель к оплате и получить удовлетворение своих требований по кредитному договору, а оставшуюся сумму вернуть страховому обществу, правомерен и соответствует условиям договора заклада и п. 6 ст. 350 ГК РФ.

Таким образом, судебные инстанции при рассмотрении спора пришли к выводам, не соответствующим обстоятельствам дела, и поэтому неправильно применили законодательство…»*(9).

Согласившись с выводом суда о том, что по залоговому векселю не переходит право собственности векселедержателю, между тем данное судебное решение не совсем верно, поскольку платеж в вышеописанном случае по векселю не является безусловным (зависит от исполнения по кредитному договору N 10/96 от 28 декабря 1996 г.), т.е. вексель является недействительным в виду порока его формы. Исходя из этого, спор должен быть рассмотрен с учетом норм об общегражданских обязательствах.

В.Н. Уруков,

заведующий кафедрой гражданско-правовых дисциплин юридического

факультета Чувашского государственного университета

им. И.Н. Ульянова, профессор, кандидат юридических наук,

специалист в области обязательственного, вексельного

и предпринимательского права

«Право и экономика», N 6, июнь 2007 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) Вишневский А.А. Вексельное право. М.: Юристъ, 1996. С.104.

*(2) См.: Новоселова Л.А. Вексель в хозяйственном обороте. Комментарий практики рассмотрения споров. М.: Статут, 1997. С. 26, 27.

*(3) Агарков М.М. Основы банковского дела. М.: Бек, 1994. С. 116.

*(4) Постановление N А43-17231/2004-24-621.

*(5) Вестник ВАС РФ. 1993. N 5. С. 36-93.

*(6) СПС «Гарант».

*(7) Пункт 8 информационного письма ВАС РФ от 25 июля 1997 г. N 18 «Обзор практики разрешения споров, связанных с использованием векселя в хозяйственном обороте» // Вестник ВАС РФ. 1997. N 10. С. 74.

*(8) Вестник ВАС РФ. 2002. N 3. С. 49.

*(9) СПС «Гарант».