«по праву памяти»
Сама собой приходит мысль —
Ко всем, с кем было по дороге,
Живым и павшим отнестись.
Она приходит не впервые.
Чтоб слову был двойной контроль:
Где, может быть, смолчат живые,
Так те прервут меня:
— Позволь!
Перед лицом ушедших былей
Не вправе ты кривить душой, —
Ведь эти были оплатили
Мы платой самою большой…
И мне да будет та застава,
Тот строгий знак сторожевой
Залогом речи нелукавой
По праву памяти живой.
1. ПЕРЕД ОТЛЕТОМ
Ты помнишь, ночью предосенней,
Тому уже десятки лет, —
Курили мы с тобой на сене,
Презрев опасливый запрет.
И глаз до света не сомкнули,
Хоть запах сена был не тот,
Что в ночи душные июля
Заснуть подолгу не дает…
То вслух читая чьи-то строки,
То вдруг теряя связь речей,
Мы собирались в путь далекий
Из первой юности своей.
Мы не испытывали грусти,
Друзья — мыслитель и поэт.
Кидая наше захолустье
В обмен на целый белый свет.
Мы жили замыслом заветным,
Дорваться вдруг
До всех наук —
Со всем запасом их несметным —
И уж не выпустить из рук.
Сомненья дух нам был неведом;
Мы с тем управимся добром
И за отцов своих и дедов
Еще вдобавок доберем…
Мы повторяли, что напасти
Нам никакие нипочем,
Но сами ждали только счастья, —
Тому был возраст обучен.
Мы знали, что оно сторицей
Должно воздать за наш порыв
В премудрость мира с ходу врыться,
До дна ее разворотив.
Готовы были мы к походу.
Что проще может быть:
Не лгать.
Не трусить.
Верным быть народу.
Любить родную землю-мать,
Чтоб за нее в огонь и в воду.
А если —
То и жизнь отдать.
Что проще!
В целости оставим
Таким завет начальных дней.
Лишь от себя теперь добавим:
Что проще — да.
Но что сложней?
Такими были наши дали,
Как нам казалось, без прикрас,
Когда в безудержном запале
Мы в том друг друга убеждали,
В чем спору не было у нас.
И всласть толкуя о науках,
Мы вместе грезили о том,
Ах, и о том, в каких мы брюках
Домой заявимся потом.
Дивись, отец, всплакни, родная,
Какого гостя бог нанес,
Как он пройдет, распространяя
Московский запах папирос.
Москва, столица — свет не ближний,
А ты, родная сторона,
Какой была, глухой, недвижной,
Нас на побывку ждать должна.
И хуторские посиделки,
И вечеринки чередом,
И чтоб загорьевские девки
Глазами ели нас потам,
Неловко нам совали руки,
Пылая краской до ушей…
А там бы где-то две подруги,
В стенах столичных этажей,
С упреком нежным ожидали
Уже тем часом нас с тобой,
Как мы на нашем сеновале
Отлет обдумывали свой…
И невдомек нам было вроде,
Что здесь, за нашею спиной,
Сорвется с места край родной
И закружится в хороводе
Вслед за метелицей сплошной…
Ты не забыл, как на рассвете
Оповестили нас, дружков,
Об уходящем в осень лете
Запевы юных петушков.
Их голосов надрыв цыплячий
Там, за соломенной стрехой, —
Он отзывался детским плачем
И вместе удалью лихой.
В какой-то сдавленной печали,
С хрипотцей истовой своей
Они как будто отпевали
Конец ребячьих наших дней.
Как будто сами через силу
Обрядный свой тянули сказ
О чем-то памятном, что было
До нас.
И будет после нас.
Но мы тогда на сеновале
Не так прислушивались к ним,
Мы сладко взапуски зевали,
Дивясь, что день, а мы не спим.
И в предотъездном нашем часе
Предвестий не было о том,
Какие нам дары в запасе
Судьба имела на потам.
И где, кому из нас придется,
В каком году, в каком краю
За петушиной той хрипотцей
Расслышать молодость свою.
Навстречу жданной нашей доле
Рвались мы в путь не наугад, —
Она в согласье с нашей волей
Звала отведать хлеба-соли.
Давно ли?
Жизнь тому назад…
2. СЫН ЗА ОТЦА НЕ ОТВЕЧАЕТ
Сын за отца не отвечает —
Пять слов по счету, ровно пять.
Но что они в себе вмещают,
Вам, молодым, не вдруг обнять.
Их обронил в кремлевском зале
Тот, кто для всех нас был одним
Судеб вершителем земным,
Кого народы величали
На торжествах отцом родным.
Вам —
Из другого поколенья —
Едва ль постичь до глубины
Тех слов коротких откровенье
Для виноватых без вины.
Вас не смутить в любой анкете
Зловещей некогда графой:
Кем был до вас еще на свете
Отец ваш, мертвый иль живой.
В чаду полуночных собраний
Вас не мытарил тот вопрос:
Ведь вы отца не выбирали, —
Ответ по-нынешнему прост.
Но в те года и пятилетки,
Кому с графой не повезло, —
Для несмываемой отметки
Подставь безропотно чело.
Чтоб со стыдом и мукой жгучей
Носить ее — закон таков.
Быть под рукой всегда — на случай
Нехватки классовых врагов.
Готовым к пытке быть публичной
И к горшей горечи подчас,
Когда дружок твой закадычный
При этом не поднимет глаз…
О, годы юности немилой,
Ее жестоких передряг.
То был отец, то вдруг он — враг.
А мать?
Но сказано: два мира,
И ничего о матерях…
И здесь, куда — за половодьем
Тех лет — спешил ты босиком,
Ты именуешься отродьем,
Не сыном даже, а сынком…
А как с той кличкой жить парнишке,
Как отбывать безвестный срок, —
Не понаслышке,
Не из книжки
Толкует автор этих строк…
Ты здесь, сынок, но ты нездешний,
Какой тебе еще резон,
Когда родитель твой в кромешный,
В тот самый список занесен.
Еще бы ты с такой закваской
Мечтал ступить в запретный круг.
И руку жмет тебе с опаской
Друг закадычный твой…
И вдруг:
Сын за отца не отвечает.
С тебя тот знак отныне снят.
Счастлив стократ:
Не ждал, не чаял,
И вдруг — ни в чем не виноват.
Конец твоим лихим невзгодам,
Держись бодрей, не прячь лица.
Благодари отца народов,
Что он простил тебе отца
Родного —
с легкостью нежданной
Проклятье снял. Как будто он
Ему неведомый и странный
Узрел и отменил закон.
(Да, он умел без оговорок,
Внезапно — как уж припечет —
Любой своих просчетов ворох
Перенести на чей-то счет;
На чье-то вражье искаженье
Того, что возвещал завет,
На чье-то головокруженъе
От им предсказанных побед.)
Сын — за отца? Не отвечает!
Аминь!
И как бы невдомек:
А вдруг тот сын (а не сынок!),
Права такие получая,
И за отца ответить мог?
Ответить — пусть не из науки,
Пусть не с того зайдя конца,
А только, может, вспомнив руки,
Какие были у отца.
В узлах из жил и сухожилий,
В мослах поскрюченных перстов —
Те, что — со вздохом — как чужие,
Садясь к столу, он клал на стол.
И точно граблями, бывало,
Цепляя
ложки черенок,
Такой увертливый и малый,
Он ухватить не сразу мог.
Те руки, что своею волей —
Ни разогнуть, ни сжать в кулак:
Отдельных не было мозолей —
Сплошная.
Подлинно — кулак!
И не иначе, с тем расчетом
Горбел годами над землей,
Кропил своим бесплатным потом,
Смыкал над ней зарю с зарей.
И от себя еще добавлю,
Что, может, в час беды самой
Его мужицкое тщеславье,
О, как взыграло — боже мой!
И в тех краях, где виснул иней
С барачных стен и потолка,
Он, может, полон был гордыни,
Что вдруг сошел за кулака.
Ошибка вышла? Не скажите, —
Себе внушал он самому, —
Уж если этак, значит — житель,
Хозяин, значит, — потому…
А может быть, в тоске великой
Он покидал свой дом и двор
И отвергал слепой и дикий,
Для круглой цифры, приговор.
И в скопе конского вагона,
Что вез куда-то за Урал,
Держался гордо, отчужденно
От тех, чью долю разделял.
Навалом с ними в той теплушке —
В одном увязанный возу,
Тянуться детям к их краюшке
Не дозволял, тая слезу…
(Смотри, какой ты сердобольный, —
Я слышу вдруг издалека, —
Опять с кулацкой колокольни,
Опять на мельницу врага. —
Доколе, господи, доколе
Мне слышать эхо древних лет:
Ни мельниц тех, ни колоколен
Давным-давно на свете нет.)
От их злорадства иль участья
Спиной горбатой заслонясь,
Среди врагов советской власти
Один, что славил эту власть;
Ее помощник голоштанный,
Ее опора и боец,
Что на земельке долгожданной
При ней и зажил наконец, —
Он, ею кинутый в погибель,
Не попрекнул ее со злом:
Ведь суть не в малом перегибе,
Когда — Великий перелом…
И верил: все на место встанет
И не замедлит пересчет,
Как только — только лично Сталин
В Кремле письмо его прочтет…
(Мужик не сметил, что отныне,
Проси чего иль не проси,
Не Ленин, даже не Калинин
Был адресат всея Руси.
Но тот, что в целях коммунизма
Являл иной уже размах
И на газетных полосах
Читал республик целых письма —
Не только в прозе, но в стихах.)
А может быть, и по-другому
Решал мужик судьбу свою:
Коль нет путей обратных к дому,
Не пропадем в любом краю.
Решал — попытка без убытка,
Спроворим свой себе указ.
И — будь добра, гора Магнитка,
Зачислить нас В рабочий класс…
Но как и где отец причалит,
Не об отце, о сыне речь:
Сын за отца не отвечает, —
Ему дорогу обеспечь.
Пять кратких слов…
Но год от года
На нет сходили те слова,
И званье сын врага народа
Уже при них вошло в права.
И за одной чертой закона
Уже равняла всех судьба:
Сын кулака иль сын наркома,
Сын командарма иль попа…
Клеймо с рожденья отмечало
Младенца вражеских кровей.
И все, казалось, не хватало
Стране клейменых сыновей.
Недаром в дни войны кровавой
Благословлял ее иной:
Не попрекнув его виной,
Что душу горькой жгла отравой,
Война предоставляла право
На смерть и даже долю славы
В рядах бойцов земли родной.
Предоставляла званье сына
Солдату воинская часть…
Одна была страшна судьбина:
В сраженье без вести пропасть.
И до конца в живых изведав
Тот крестный путь, полуживым —
Из плена в плен — под гром победы
С клеймом проследовать двойным.
Нет, ты вовеки не гадала
В судьбе своей, отчизна-мать,
Собрать под небом Магадана
Своих сынов такую рать.
Не знала,
Где всему начало,
Когда успела воспитать
Всех, что за проволокой держала,
За зоной той, родная мать…
Средь наших праздников и буден
Не всякий даже вспомнить мог,
С каким уставом к смертным людям
Взывал их посетивший бог.
Он говорил: иди за мною,
Оставь отца и мать свою,
Все мимолетное, земное
Оставь — и будешь ты в раю.
А мы, кичась неверьем в бога,
Во имя собственных святынь
Той жертвы требовали строго:
Отринь отца и мать отринь.
Забудь, откуда вышел родом,
И осознай, не прекословь:
В ущерб любви к отцу народов —
Любая прочая любовь.
Ясна задача, дело свято, —
С тем — к высшей цели — прямиком.
Предай в пути родного брата
И друга лучшего тайком.
И душу чувствами людскими
Не отягчай, себя щадя.
И лжесвидетельствуй во имя,
И зверствуй именем вождя.
Любой судьбине благодарен,
Тверди одно, как он велик,
Хотя б ты крымский был татарин,
Ингуш иль друг степей калмык.
Рукоплещи всем приговорам,
Каких постигнуть не дано.
Оклевещи народ, с которым
В изгнанье брошен заодно.
И в душном скопище исходов —
Нет, не библейских, наших дней —
Превозноси отца народов:
Он сверх всего.
Ему видней.
Он все начала возвещает
И все концы, само собой.
Сын за отца не отвечает —
Закон, что также означает:
Отец за сына — головой.
Но все законы погасила
Для самого благая ночь.
И не ответчик он за сына,
Ах, ни за сына, ни за дочь.
Там, у немой стены кремлевской,
По счастью, знать не знает он,
Какой лихой бедой отцовской
Покрыт его загробный сон…
Давно отцами стали дети,
Но за всеобщего отца
Мы оказались все в ответе,
И длится суд десятилетий,
И не видать еще конца.
3. О ПАМЯТИ
Забыть, забыть велят безмолвно,
Хотят в забвенье утопить
Живую быль. И чтобы волны
Над ней сомкнулись. Быль — забыть!
Забыть родных и близких лица
И стольких судеб крестный путь —
Все то, что сном давнишним будь,
Дурною, дикой небылицей,
Так и ее — поди, забудь.
Но это было явной былью
Для тех, чей был оборван век,
Для ставших лагерною пылью,
Как некто некогда изрек.
Забыть — о, нет, не с теми вместе
Забыть, что не пришли с войны, —
Одних, что даже этой чести
Суровой были лишены.
Забыть велят и просят лаской
Не помнить — память под печать,
Чтоб ненароком той оглаской
Непосвященных не смущать.
О матерях забыть и женах,
Своей — не ведавших вины,
О детях, с ними разлученных,
И до войны,
И без войны.
А к слову — о непосвященных:
Где взять их? Все посвящены.
Все знают все; беда с народом! —
Не тем, так этим знают родом,
Не по отметкам и рубцам,
Так мимоездом, мимоходом,
Не сам,
Так через тех, кто сам…
И даром думают, что память
Не дорожит сама собой,
Что ряской времени затянет
Любую быль,
Любую боль;
Что так и так — летит планета,
Годам и дням ведя отсчет,
И что не взыщется с поэта,
Когда за призраком запрета
Смолчит про то, что душу жжет…
Нет, все былые недомолвки
Домолвить ныне долг велит.
Пытливой дочке-комсомолке
Поди сошлись на свой главлит;
Втолкуй, зачем и чья опека
К статье закрытой отнесла
Неназываемого века Недоброй памяти дела;
Какой, в порядок не внесенный,
Решил за нас
Особый съезд
На этой памяти бессонной,
На ней как раз
Поставить крест.
И кто сказал, что взрослым людям
Страниц иных нельзя прочесть?
Иль нашей доблести убудет
И на миру померкнет честь?
Иль, о минувшем вслух поведав,
Мы лишь порадуем врага,
Что за свои платить победы
Случалось нам втридорога?
В новинку ль нам его злословье?
Иль все, чем в мире мы сильны,
Со всей взращенной нами новью,
И потом политой и кровью,
Уже не стоит той цены?
И дело наше — только греза,
И слава — шум пустой молвы?
Тогда молчальники правы,
Тогда все прах — стихи и проза,
Все только так — из головы.
Тогда совсем уже — не диво,
Что голос памяти правдивой
Вещал бы нам и впредь беду:
Кто прячет прошлое ревниво,
Тот вряд ли с будущим в ладу…
Что нынче счесть большим, что малым —
Как знать, но люди не трава:
Не обратить их всех навалом
В одних непомнящих родства.
Пусть очевидцы поколенья
Сойдут по-тихому на дно,
Благополучного забвенья
Природе нашей не дано.
Спроста иные затвердили,
Что будто нам про черный день
Не ко двору все эти были,
На нас кидающие тень.
Но все, что было, не забыто,
Не шито-крыто на миру.
Одна неправда нам в убыток,
И только правда ко двору!
А я — не те уже годочки —
Не вправе я себе отсрочки
Предоставлять.
Гора бы с плеч —
Еще успеть без проволочки
Немую боль в слова облечь.
Ту боль, что скрытно временами
И встарь теснила нам сердца
И что глушили мы громами
Рукоплесканий в честь отца.
С предельной силой в каждом зале
Они гремели потому,
Что мы всегда не одному
Тому отцу рукоплескали.
Всегда, казалось, рядом был,
Свою земную сдавший смену.
Тот, кто оваций не любил,
По крайней мере знал им цену.
Чей образ вечным и живым
Мир уберег за гранью бренной,
Кого учителем своим
Именовал отец смиренно…
И, грубо сдвоив имена,
Мы как одно их возглашали
И заносили на скрижали.
Как будто суть была одна.
А страх, что всем у изголовья
Лихая ставила пора,
Нас обучил хранить безмолвье
Перед разгулом недобра.
Велел в безгласной нашей доле
На мысль в спецсектор сдать права,
С тех пор — как отзыв давней боли
Она для нас — явись едва.
Нет, дай нам знак верховной воли,
Дай откровенье божества.
И наготове вздох особый —
Дерзанья нашего предел:
Вот если б Ленин встал из гроба,
На все, что стало, поглядел…
Уж он за всеми мелочами
Узрел бы ширь и глубину.
А может быть, пожал плечами
И обронил бы:
— Ну и ну! —
Так, сяк гадают те и эти,
Предвидя тот иль этот суд, —
Как наигравшиеся дети,
Что из отлучки старших ждут.
Но все, что стало или станет,
Не сдать, не сбыть нам с рук своих,
И Ленин нас судить не встанет:
Он не был богом и в живых.
А вы, что ныне норовите
Вернуть былую благодать,
Так вы уж Сталина зовите —
Он богом был — Он может встать.
И что он легок на помине
В подлунном мире, бог-отец,
О том свидетельствует ныне
Его китайский образец…
…Ну что ж, пускай на сеновале,
Где мы в ту ночь отвергли сон,
Иными мнились наши дали, —
Нам сокрушаться не резон.
Чтоб мерить все надежной меркой,
Чтоб с правдой сущей быть не врозь,
Многостороннюю проверку
Прошли мы — где кому пришлось.
И опыт — наш почтенный лекарь,
Подчас причудливо крутой, —
Нам подносил по воле века
Его целительный настой.
Зато и впредь как были — будем, —
Какая вдруг ни грянь гроза —
Людьми
из тех людей,
что людям,
Не пряча глаз, Глядят в глаза.
1966-1969
Дыхательные упражнения для постановки речи и дикции
Дыхание можно условно разделить на два типа:
- Грудное (диафрагма почти не задействуется);
- Брюшное (диафрагма задействуется).
Как уже было сказано выше, чтобы речь звучала громче у голоса должна быть «опора». Этой опорой как раз и служит диафрагма. Дыхательные упражнения для постановки речи выполняются, чтобы перестроиться на брюшной (диафрагменный) тип дыхания, научитесь делать короткий вдох и длинный выдох и научитесь распределять этот выдох на нужное количество текста. Подробнее об этом виде дыхания здесь.
Александра Казакевич, основатель и ведущий Школы
Красноречия, для постановки речевого дыхания предлагает регулярно (каждый день)
выполнять комплекс из 10 упражнений. На его выполнение требуется 5-7 минут:
- Исходное положение – лежа на спине, рука на животе, чтобы контролировать движение диафрагмы. Сосредоточьте внимание на солнечном сплетении. Сделайте плавный вдох носом. Следите, чтобы при вдохе поднимался только живот. Задержите дыхание на несколько секунд, затем очень медленно выдыхайте со звуком «ССССС». Повторите 5 раз;
- Исходное положение – стоя, спина прямая, плечи опущены. Зажженную свечу поместите на уровне рта. Сделайте глубокий вдох носом, чтобы двигался только живот. Затем медленно выдыхайте со звуком «СССС». Во время выдоха пламя не должно колебаться. Задача – как можно дольше выдыхать. Следите, чтобы на выдохе диафрагма оставалась в одном положении. Живот не должен втягиваться. Повторите 5 раз.
- Исходное положение – стоя, спина прямая, плечи опущены. Зажженную свечу поместите на уровне рта. Сделайте активный, глубокий вдох носом. Задержите на секунду дыхание, затем резко выдохните на свечу со звуком «ХХАА!». Задача – задуть свечу. Так вы научитесь контролировать силу выдыхаемого воздуха.
- Исходное положение – стоя, спина прямая, плечи опущены. Рот открыт. Представьте, что во рту горячая еда. Вдыхайте и выдыхайте ртом, стараясь «охладить» еду. Вдох должен идти в живот, а не в грудную клетку.
- Исходное положение – стоя, спина прямая, плечи опущены. Попробуйте дышать как собака в жаркую погоду: откройте рот, высуньте язык и быстро вдыхайте и выдыхайте ртом.
- Исходное положение – стоя, спина прямая, плечи не двигаются. Представьте, что у вас замерзли руки. Сделайте глубокий вдох носом (воздух идет в живот), затем «отогрейте» руки дыханием. Выдох должен быть ровным, медленным. Можете держать одну руку на животе, чтобы контролировать движения диафрагмы. Повторите 5-7 раз.
- Исходное положение – стоя, спина прямая, руки опущены. Сделайте вдох носом (воздух идет в живот), одновременно поднимите руки вверх, задержите дыхание на пару секунд, затем на выдохе опускайте руки через стороны со звуком «ШШШШ». Повторите 5-7 раз.
- Исходное положение – стоя, спина прямая. Сделайте вдох носом. Затем, наклоняясь вперед, будто накачиваете насосом колесо, выдыхайте со звуком «СССС». Вернитесь в исходное положение. Повторите 10 раз.
- Исходное положение – стоя, спина прямая, руки на поясе. На вдохе поворачивайте корпус вправо, на выдохе возвращайтесь в исходное положение. То же самое влево. Повторите по 8 раз в каждую сторону.
- Каждую строфу приведенного ниже стихотворения «Дом, который построил Джек» произнесите на одном выдохе. С первого раза может не получится, но не расстраивайтесь. Если регулярно выполнять эти упражнения, то обязательно поучится.
Вот дом, который построил Джек.
А это
пшеница, Которая в темном амбаре хранится В доме, который построил Джек.
А это
веселая птица синица, Которая часто ворует пшеницу, Которая в темном амбаре
хранится В доме, который построил Джек.
Вот
кот, который пугает и ловит синицу, Которая часто ворует пшеницу, Которая в
темном амбаре хранится В доме, который построил Джек.
Вот
пес без хвоста, Который за шиворот треплет кота, Который пугает и ловит синицу,
Которая часто ворует пшеницу, Которая в темном амбаре хранится В доме, который
построил Джек.
А это
корова безрогая, Боднувшая старого пса без хвоста, Который за шиворот треплет
кота, Который пугает и ловит синицу, Которая часто ворует пшеницу, Которая в
темном амбаре хранится В доме, который построил Джек.
А это старушка седая и строгая, Которая доит корову безрогую, Боднувшую старого пса без хвоста, Который за шиворот треплет кота, Который пугает и ловит синицу, Которая часто ворует пшеницу, Которая в темном амбаре хранится В доме, который построил Джек.
А это ленивый и толстый пастух, Который бранится с коровницей строгою, Которая доит корову безрогую, Боднувшую старого пса без хвоста, Который за шиворот треплет кота, Который пугает и ловит синицу, Которая часто ворует пшеницу, Которая в темном амбаре хранится В доме, который построил Джек.
Залог глагола — лингвистические термины
Глагольная категория, обозначающая различные отношения между субъектом и объектом действия, находящие свое выражение в формах глагола. По наиболее распространенной современной теории, такими формами являются или образования с аффиксом -ся (умывать- умываться), или страдательные причастия (умываемый, умытый). Залоговые значения выражаются только переходными глаголами, так как только они могут показывать изменения в отношениях между субъектом и объектом действия, получающие свое отражение в указанных выше формах. Не входят в систему залогов непереходные глаголы (бежать, сидеть, дышать, кричать и др.), не имеющие в своем составе аффикса -ся, а также возвратные глаголы (с аффиксом -ся), лишенные залоговых значений:
а) глаголы с -ся, образованные от непереходных глаголов (грозиться, стучаться, белеться и др.);
б) глаголы с -ся, образованные от переходных глаголов, но обособившиеся по своему лексическому значению (слушаться, давиться и др.);
в) безличные глаголы с -ся (смеркается, хочется, чудится, не спится);
г) глаголы, употребляющиеся только в возвратной форме (бояться, гордиться, надеяться, смеяться и др.).
Действительный залог, форма залога, показывающая, что действие, обозначенное переходным глаголом, направлено на прямой объект, выраженный формой винительного падежа без предлога. Ученик читает книгу. Молодежь любит спорт. Возвратно-средний (средне-возвратный) залог, форма залога, образованная от переходного глагола (действительного залога) посредством аффикса -ся, показывающая обращенность действия к его производителю, сосредоточенность действия в самом субъекте.
Разновидности значений возвратно-среднего залога:
1) Собственно-возвратные глаголы, обозначающие действие, субъект и объект которого являются одним и тем же лицом (аффикс -ся имеет значение «себя»). Обуваться, раздеваться, умываться.
2) Взаимно-возвратные глаголы, обозначающие действие двух или нескольких лиц, из которых каждое одновременно является субъектом действия и объектом того же действия со стороны другого производителя (аффикс -см имеет значение «друг друга»). Обниматься, целоваться.
3) Общевозвратны е глаголы, обозначающие внутреннее состояние субъекта, замкнутое в нем самом, или изменение в состоянии, положении, движении субъекта (эти глаголы допускают присоединение к ним слов «сам», «самому»). Обрадоваться, огорчиться, остановиться, передвигаться.
4) Косвеннов озвратные глаголы, обозначающие действие, совершаемое субъектом для самого себя, в своих интересах. Запасаться (тетрадями), собираться (в путь), укладываться.
5) Безобъектно-возвратные глагол ы, обозначающие действие вне отношения к объекту, как постоянное активное или пассивное свойство субъекта. Крапива жжется. Корова бодается. Собака кусается. Нитки рвутся. Проволока гнется.
Страдательный залог, форма залога, показывающая, что лицо или предмет, выступающие в предложении в роли подлежащего, не производят действия (не являются его субъектом), а испытывают на себе чье-либо действие (являются его объектом). Действительный и страдательный залоги по значению соотносительны: ср.: завод выполняет план (конструкция с действительным залогом) — план выполняется заводом (конструкция со страдательным залогом). В действительной конструкции (с переходным глаголом) субъект действия выражен подлежащим, а объект — винительным падежом без предлога, тогда как в страдательной конструкции (с возвратным глаголом) подлежащим становится объект действия, а субъект оказывается дополнением в форме творительного падежа. Страдательное значение создается или присоединением аффикса -ся к глаголам действительного залога (проект составляется инженером), или страдательными причастиями (работа написана учеником). Важнейшим грамматическим показателем страдательного залога является наличие творительного падежа со значением субъекта действия.
В истории разработке теории залогов существовали разные точки зрения. Одни грамматисты видели в налоге выражение отношения действия только к объекту, другие — выражение отношения действия то;;ько К субъекту, третьи — выражение отношения действия и к объекту и к субъекту.
Традиционное учение о залогах, ведущее свое начало от теории шести залогов, выдвинутой М. В. Ломоносовым, сохраняется до середины XIX в. и завершается работами ф. И. Буслаева, у которого эта теория получает наиболее полное выражение. Буслаев выделял шесть залогов: действительный (ученик читает книгу), страдательный (сын любим матерью), средний (спать, ходить), возвратный (умываться,одеваться), взаимный (ссориться, мириться) и общий (бояться, надеяться).
Категория залога языковедами этого периода понималась как категория, которая выражает отношение действия к объекту. В связи с этим понятие залога и понятие переходности-непереходности отождествлялись. Параллельно с переходностью-непереходностью в основу выделения залогов был положен и другой принцип — различение глаголов с аффиксом -ся и глаголов без этого аффикса. Смешение двух принципов не позволило построить последовательную теорию залогов. Принципиально иное толкование категория залога получает в работах К. С. Аксакова и особенно Ф. Ф. Фортунатова. В статье «О залогах русского глагола» (1899 г.) Фортунатов рассматривает залоги как глагольные формы, которые выражают отношение действия к субъекту. Взамен лексико-синтаксического принципа Фортунатов в основу классификации залогов положил грамматическую соотносительность форм: формальным признаком залога является аффикс -ся, поэтому выделяются только два налога — возвратный и невозвратный. Понятие залога и понятие переходности-непереходности разграничивается, но учитывается связь залоговых значений со значениями переходности-непереходности. Другие исследователи (А. А. Потебня, А. А. Шахматов) рассматривали залог как категорию, выражающую субъектно-объектные отношения. Шахматов в основу учения о залоге кладет признак переходности-непереходности и выделяет три залога: действительный, страдательный и возвратный. Дается тонкий анализ основных значений аффикса -см у возвратных глаголов. Этот анализ, равно как принцип выделения трех залогов, нашел свое отражение в академической «Грамматике русского языка» (1952 г.).
Исходя из того, что «соотношение и противопоставление активных и пассивных оборотов — историческое верно категории залога», В. В. Виноградов указывает, что категория залога в современном русском языке находит свое выражение прежде всего в соотношении возвратных и невозвратных форм одного и того же глагола. По мнению А. В. Бондарко и Л. Л. Буланина, «залог — это общеславянская словоизменительная категория, находящая свое выражение в противопоставлении форм действительного и страдательного залогов. Это противопоставление базируется на параллелизме активных и пассивных конструкций»
Упоминания в литературе (продолжение)
Соглашаясь с рассматриваемой точкой зрения, И.Б. Новицкий и Л.А. Лунц добавляют, что замена натурального исполнения обязанностью уплатить денежный эквивалент не затрагивает судьбы (не погашает)
акцессорных обязательств, обеспечивающих исполнение: залог,
поручительство, задаток остаются в силе. Это позволяет сделать вывод о том, что было бы неправильно в такой замене видеть прекращение обязательства натурального исполнения с заменой его новым обязательством, направленным на уплату денежной суммы; с такой позицией трудно было бы согласовать сохранение в силе всех остальных элементов, индивидуализирующих данное обязательственное правоотношение[38].
Перечень принципов банковского кредитования в период плановой экономики не претерпел существенных изменений. Так, если в начале 60-х годов ученые отмечали, что «правовое регулирование кредитования основывается на плановом характере народного хозяйства и социалистической собственности; организующей роли банка и сосредоточении в нем денежных средств и расчетов между социалистическими организациями; прямом, срочном, возвратном и целевом характере банковских ссуд, а также различии между собственными и заемными средствами»[110], то в конце 80-х учеными выделялись принцип плановости, прямого кредитования, целевой характер (целенаправленность), срочность, возвратность, обеспечение кредитов
залогом, возмездность[111]. При этом нормативная база,
закрепляющая указанные принципы, сводилась к Уставу Госбанка СССР[112], уставу Стройбанка СССР 1981[113], Основным положениям о банковском кредите[114] и некоторым другим. Обращает на себя внимание и тот факт, что и содержание указанных принципов не претерпело существенных изменений на протяжении нескольких десятилетий.
Данные меры стимулирования надлежащего исполнения не обязательно могут быть направлены в пользу заказчика, наличие существенных мер обеспечения исполнения обязательств должно быть каким-либо образом компенсировано самому аутсорсеру либо предоставлением аналогичных встречных мер, либо повышенным размером оплаты. Несмотря на некоторые финансовые и организационные препятствия в применении подобных мер, представляется, что стороны могут ограничиться и более подробным описанием размера неустойки, однако это связано с описанными выше недостатками. По мере накопления фактов надлежащего исполнения обязательств в рамках одного или нескольких договоров обеспечительные меры должны смягчаться. Кроме того, чтобы их применение не было сопряжено со злоупотреблениями, представляется, что договор должен содержать строгие меры ответственности за необоснованное использование возмещений,
возникающих из договора залога прав по
банковскому счету, обеспечительного платежа, а также из независимой гарантии.
С. к. позволяет быстро и адекватно адаптироваться, принимать решения со знанием дела, учитывая сложившуюся конъюнктуру; действуя по принципу «здесь, сейчас и наилучшим образом», извлекать максимум возможного из сложившихся обстоятельств. С. к. – операциональное понятие, к-рое
имеет временные, истор. рамки. Залогом успешного
функционирования человека в изменяющихся социальных обстоятельствах является выработка поведенческих сценариев, отвечающих новой социальной действительности и ожидаемых партнерами по взаимодействию. Осн. функции С. к. – социальная ориентация, адаптация, интеграция общесоциального и личного опыта.
Именно появление подобных прикладных задач, обусловленное логикой развития той или иной практической области, дает стимул развитию психолингвистики как теоретической дисциплины. Конечно, как всякое новое, формирующееся научное направление, психолингвистика не может сразу обеспечить исчерпывающие ответы на все возникающие вопросы. (Да это невозможно и для «старой» дисциплины). Но это не столько недостаток ее научного аппарата, сколько ограничения, накладываемые на возможности психолингвистики нехваткой людей, оборудования, отсутствием четкой координации и организации исследований и тому подобными внешними факторами. Что же касается ограниченности внутренних возможностей психолингвистики на современном этапе, то эта
ограниченность является как раз залогом того,
что психолингвистика как теоретическая область будет развиваться.
Право на самостоятельную защиту жизни и имущества, берущее начало в родовых обычаях, встречается в самых ранних отечественных правовых памятниках – договоре князя Олега с греками (907 г.) и Русской Правде[11]. Юридическому быту Московского государства были уже известны способы самозащиты в
договорных отношениях (присвоение залога, удержание имущества).
Однако по мере перехода государственного строя от начал соборности к полицейскому абсолютизму и замене гражданских прав сословными привилегиями законодатель перестает уделять внимание регулированию самозащиты, «ибо несправедливо и с общим порядком несходственно бы было, когда бы всяк в собственном деле вздумал сделаться судьею»[12]. Соответственно, юридическая наука того периода, отождествлявшая право и закон в силу господствовавшего в ней легистского метода, не могла поставить вопрос о самостоятельной защите прав, тем более сформулировать ответ на него.
Одной из причин криминогенного характера имущественных отношений и правонарушений в оформлении различных документов в России являлась массовая неграмотность населения. Сделки оформлялись при помощи документов, существовавших в тот период. В качестве таковых выступали закладные, купчие, кабалы. Закладная – это юридический документ, подтверждающий залог должником принадлежавшего ему недвижимого имущества, а также письменное обязательство заемщика. Кабала в допетровской Руси – долговой документ. С ним связано кабальное холопство
как форма личной зависимости, при которой
должник работал на заимодавца в счет уплаты своего долга и которая длилась до смерти кредитора. Купчие – это акты приобретения имущества в собственность. Все названные юридические документы являлись объектами посягательства со стороны мошенников. Для того чтобы уклониться от сборов и податей, свободные люди, используя закладные, переходили в разряд феодально-зависимых крестьян [6].
В соответствии со ст. 329 ГК РФ исполнение обязательств
может обеспечиваться, в частности, залогом.
Залог земельных участков, предприятий, зданий, сооружений, квартир и другого недвижимого имущества (ипотека) регулируется Федеральным законом от 16.07.1998 № 102-ФЗ «Об ипотеке (залоге недвижимости)», согласно ст. 1 которого по договору о залоге недвижимого имущества (договору об ипотеке) одна сторона – залогодержатель, являющийся кредитором по обязательству, обеспеченному ипотекой, имеет право получить удовлетворение своих денежных требований к должнику по этому обязательству из стоимости заложенного недвижимого имущества другой стороны – залогодателя – преимущественно перед другими кредиторами залогодателя, за изъятиями, установленными Федеральным законом. При этом залогодателем может быть как непосредственно должник по обязательству, обеспеченному ипотекой, так и иное – третье лицо, не участвующее в этом обязательстве, а имущество, на которое установлена ипотека, остается у залогодателя в его владении и пользовании.
Во-вторых, наличие финансового посредника (банк, другое кредитное учреждение) при оформлении кредитного договора с банком
также служит отличием кредита от займа.
Кредит выдается банком на платной основе, суммы, полученные от заёмщика, формирует его прибыль от сотрудничества с заёмщиками. Кроме того, если ссуда выдаётся под залог движимого или недвижимого имущества, то прибыль банка формируется еще и за счет комиссионных выплат.
Упражнения для тренировки
Если все условия, чтобы говорить красиво и чётко, имеются, а язык всё равно «заплетается», нужно тренировать речь. В тренировке нуждаются не только мышцы языка, но и нижняя челюсть, и губы, и дыхательные органы. Чтобы научиться говорить грамотно, красиво и долго, советуем чаще использовать упражнения, составленные для разработки «речевого дыхания»:
- Для диафрагмы: займите любую удобную исходную позицию (лёжа, сидя, стоя), приложите одну руку к области живота, другую – к груди. Сделайте носом вдох, стараясь максимально «раздуть» живот и грудную клетку. Неспешный выдох носом – живот и грудная клетка «втягиваются» обратно.
- Быстрый носовой вдох, задержка дыхания на пару секунд и плавный выдох через рот. Повторить 2 раза.
- Быстрый вдох широко открытым ртом. Медленный выдох с произношением любого гласного звука. Повторить со всеми гласными.
- Ровный вдох носом. Медленный выдох со счётом до 5. Если до 5 – легко, считать до 10, если и до 10 легко, считать обратно – 10, 9, 8 и т.д.
- Плотно сомкните губы, произнесите звук «м» и протягивайте его как можно дольше, произнося с разной интонацией голоса.
- То же упражнение сделайте для звука «р» с разомкнутыми губами.
Органам, участвующим в разговоре, необходимо «научиться» быть подвижными, чтобы говорить красиво. Натренировать их помогут такие упражнения:
- стоя у зеркала, тянуться языком как можно дальше вперёд, повторять 5-10 раз;
- поочерёдно дотрагиваться кончиком языка то правой, то левой поверхности щеки изнутри в течение 5-7 минут;
- при сомкнутых губах «полировать» языком заднюю сторону зубного ряда круговыми движениями по 10-15 раз в разных направлениях (справа налево и обратно);
- делать круговые движения высунутым вперёд языком по 15 раз по часовой и против часовой стрелки (упражнение не так просто, как может показаться);
- в течение 5-7 минут то собирать губы в трубочку, то растягивать их в улыбку;
- надув щёки, гонять воздух во рту сначала по часовой стрелке, затем – в обратном направлении.
Избавиться от «глотания» букв и окончаний поможет отрывистое проговаривание таких рядов:
- ба-па, би-пи, бэ-пэ, бы-пы, бу-пу, бо-по;
- па-ба, пи-би, пэ-бэ, пы-бы, пу-бу, по-бо;
- ждри-ждрэ, ждра-ждро, ждру-ждры;
- здри-здрэ, здра-здро, здру-здры;
- кпта-кпто, кпту-кптэ, кпти-кпты;
- мсвти-мвстэ, мвста-мвсто, мвсту-мвсты;
- птка-птко, птку-пткэ, птки-пткы;
- тпка-тпко, тпку-тпкэ, тпки-тпкы.
Эта весёлая тренировка на самом деле «приучает» язык произносить сложные буквосочетания, что поможет не запинаться при произнесении трудно выговариваемых слов, а научиться говорить их красиво и непринуждённо.
Если вы готовитесь к долгому выступлению или лекции, не забывайте правильно дышать, не напрягайте голосовые связки – говорить начинайте, лишь сделав по 2 спокойных вдоха носом и выдоха через собранные в трубочку губы, делайте короткие (несколько секунд) передышки.
Человек, стремящийся стать умным, научиться говорить красиво и красноречиво, должен понимать, что ум достаётся упорным трудом – непрестанной учёбой, чтением хорошей литературы, размышлениями, наблюдениями, сопоставлением и анализом фактов. Это не практика нескольких дней или месяцев: «подвижность ума» должна закладываться с детства и постоянно развиваться.
В последнее время психологи отмечают возрастание интереса слабого пола к умным мужчинам, чем отчасти объясняется желание молодых людей казаться умными. Надеемся, у наших читателей хватит ума не казаться умными, а стать ими благодаря советам из статьи.
Умение манипулировать людьми – не лучшее качество в человеке. Как правило, эта способность ассоциируется с такими попутными чертами характера, как эгоизм, хитрость, корысть, властолюбие, капризность. А инструменты манипуляции – давление на совесть или жалость, истерика, угрозы, способность говорить красиво и убедительно.
Психологам известны фразы-манипуляторы, хотя даже маленькие дети способны манипулировать взрослыми, если это удастся им хотя бы раз. Как правило, манипулируют теми, кто беззаветно любит или безгранично доверяет.
