Если Машина В Залоге Можно Ли Её Арестовать Приставам — Прочитать Ответ

Недавно гражданская коллегия ВС (№ 53-КГ21-1-К8 от 4 мая 2021) рассмотрела интересный спор о залоге автомобиля. Дело рассматривали судьи С.В. Романовский (докладчик), А.П. Киселев и М.В. Кротов.

Правовой вопрос, который встал перед коллегией, я придумал сам для себя уже довольно давно и эту задачку мы со слушателями моего курса по обеспечению обязательств всегда разбираем на лекциях по публичности залогов. И тут такое совпадение — именно этот вопрос попадает на разрешение в коллегию. 

Я с большим уважением отношусь к текстам актов, докладчиком по которым выступает судья Романовский. Они очень хороши по своему содержанию, по качеству проработки правовой позиции и по юридической аргументации. Я бы даже сказал, что они ничуть не хуже постановлений Президиума ВАС РФ. Собственно, это одно и немногих светлых пятен в деятельности гражданской коллегии ВС.

Но с комментируемым определением я, увы, никак не могу согласиться. Оно основано на каком-то избыточном юридическом формализме, да и сам финальный вывод коллегии мне кажется не очень справедливым. А ведь именно поиск справедливого решения (а не формальное применение положений законов) и является главной задачей суда! 

Возможно, в деле есть какие-то обстоятельства, которые «остались за кадром» и из-за которых дело было разрешено так, как оно было разрешено. Но нам — читателям текста определения — это, увы, не известно. Но даже в этом случае упрек к определению сохраняется: не может быть «закадровых обстоятельств», повлиявших на правовые выводы суда, которые никак не отражаются и не комментируются в тексте решения.  

Итак, фабула дела такова.

В декабре 2021 банк заключил кредитный договор с гражданином Л. и взял в залог автомобиль в обеспечение долга.  При этом информация о залоге автомобиля в реестре залоговых уведомлений размещена не была.

В апреле 2021 гражданин Л. продал автомобиль гражданину В. 

В декабре 2021 банк все-таки разместил информацию о залоге автомобиля в реестре залоговых уведомлений.

В феврале 2021 автомобиль был приобретен у В. гражданином И.

В связи с тем, что заемщик перестал исполнять обязательства по кредитному договору банк обратился в суд с иском о взыскании долга и об обращении взыскания на заложенный автомобиль. Гражданин И. подал встречный иск о признании залога прекращенным.

Суды иск удовлетворили, во встречном иске отказали. Суды сослались на то, что гражданин И. не может считаться добросовестным покупателем автомобиля, потому что на момент приобретения им автомобиля залог был раскрыт в публичном реестре.

Коллегия ВС отменила акты и направила дело на повторное рассмотрение в апелляцию (я не устану повторять, что эта очень распространенная в деятельности коллегии практика чрезвыйчано странная; это неправильно и — я бы даже сказал — неконституционно, потому что нарушает право на суд, ведь коллегия фактически лишает проигравшую сторону дела одной проверочной инстанции!).

Аргументация коллегии такова: в связи с тем, что залог не был раскрыт до декабря 2021 года, гражданин В., приобретший автомобиль от залогодателя в апреле 2021, был добросовестным приобретателем. Следовательно, в апреле 2021 залог прекратился в соответствии со ст. 352 ГК. Поэтому гражданин И. купил этот автомобиль уже свободным от залога, даже несмотря на наличие записи в реестре залоговых уведомлений.

В определении эта мысль выражена следующим образом:

«… при переходе по возмездной сделке права собственности на заложенное имущество от залогодателя к добросовестному приобретателю, совершенной после 1 июля 2021 г., залог прекращается в силу закона.

Следовательно, в силу указанных обстоятельств имущество лишается признаков предмета залога, в том числе и в случае внесения его в дальнейшем в реестр уведомлений о залоге движимого имущества Федеральной нотариальной палаты, а последующие приобретатели такого имущества не несут обязанностей залогодателя независимо от их осведомленности о том, что ранее в момент отчуждения имущества добросовестному приобретателю оно было заложено».

 К этой фразе, разумеется, могут быть терминологические (например, странным выглядит выражение «лишается признаков предмета залога») и стилистические замечания, но мысль понятна: один раз прекратившись (в связи с добросовестностью первого покупателя), залог в отношении второго покупателя уже не возродится. Перефразируя знаменитую фразу из GoT: что мертво, восстать не может.

 Допустим, что гражданин В. действительно добросовестный покупатель заложенного автомобиля (это, конечно, надо будет изучать на новом рассмотрении дела, ведь если это не так и гражданин В. знал или должен был знать о залоге, то все построения коллегии рассыпаются).

Это действительно означает, что совершенная им в апреле 2021 купля прекратила залог. Это в свою очередь, означает, что уведомление о залоге, сделанное нотариусом в декабре 2021, совершено в отношении несуществующего залога.

Однако не может не обращать на себя внимание, что гражданин И., покупая автомобиль, не мог не знать о залоге.

Представим себе действия И. перед покупкой: он заходит на сайт реестра залогов, вбивает VIN покупаемого им с рук автомобиля и видит, что он в залоге. Дальше он говорит продавцу: «Ты мне заложенное продаешь!», продавец отвечает: «Да? Странно, когда я покупал никакого залога не было, это наверное, ошибка». Покупатель отвечает: «Ну ладно, пусть ошибка. Тогда скинь цену хотя бы немного из-за всех этих проблем». Продавец: «Ну давай, немного снижу цену». Договор заключен. 

Неужели эта готовность покупателя стать собственником автомобиля, находящегося в залоге, вообще не имеет никакого значения? Мне кажется, ответ на этот вопрос должен быть таким: конечно же имеет. Покупатель знает залогодержателя, знает сумму долга, знает предмет залога — и такой его воли достаточно для того, чтобы признать совершенные им действия установлением нового (раз уж старый прекратился!) залога в отношении автомобиля в пользу банка.

Другой сценарий. Гражданин И. купил автомобиль «вслепую», не проверяя реестр залогов. Это, конечно, нетипичное поведение при такой сделке, особенно с учетом того, что автомобиль достаточно дорогой (это был Land Cruiser 200). Но если дело было именно так (и гражданин И. ничего не проверял), то ему, видимо, было все равно, заложен или не заложен автомобиль. Почему тогда защиту получает такое неосмотрительное поведение? Гражданину И. просто … повезло, что предыдущий собственник был добросовестным покупателем. Вряд ли везение — это достаточное основание для того, чтобы дать ему защиту.

Поэтому, вывод коллегии о том, что в иске к И. должно быть отказано, будет верным только при одном условии: должно быть доказано, что в момент покупки автомобиля гражданин И. достоверно знал о том, что предыдущий собственник (гражданин В.) является добросовестным приобретателем, так как только это обстоятельство служит основанием для прекращения залога. И потому, покупая автомобиль, в отношении которого было зарегистрировано залоговое уведомление, он совершенно точно знал об отсутствии залога и не имел намерения становится новым залогодателем. Именно таких (может быть, довольно тонких) рассуждений я и ожидал, честно говоря, от судьи Романовского. Предлагаемое же коллегией решение мне кажется излишне формальным и прямолинейным.

PS. Кстати, это дело хорошо показывает, что решение проблемы добросовестного покупателя, предложенное в свое время Пленумом ВАС РФ (п. 25 ППВАС 10) в 2021, было удачнее нынешней нормы 352 ГК.

Правовая позиция ВАС РФ предлагала не прекращать залог, а отказывать в иске об обращении взыскания на заложенное имущество, если его собственником стало лицо, не знавшее о залоге. При таком подходе иск банка к гражданину И. безо всяких сомнений подлежал бы удовлетворению.