Цессия от А до Я: законы и судебная практика | AllKredits

Действующее гражданское законодательство Российской Федерации допускает возможность использования права требования (т.е. обязательственных прав) в качестве предмета залога. Как указывает п.

1 ст. 336 ГК РФ, предметом залога может быть всякое имущество, в том числе и имущественные права (требования). Об имущественных правах в качестве предмета залога упоминает и Закон РФ «О залоге» (п. 2 ст. 4) <*> (далее — Закон о залоге).

———————————

<*> См.: Закон РФ от 29.05.1992 N 2872-1 «О залоге» // Ведомости РФ. 1992. N 23. Ст. 1239. С 1 января 1995 г. Закон о залоге действует в части, не противоречащей ГК РФ.

Статья 54 Закона о залоге предусматривает, что предметом залога могут быть принадлежащие залогодателю права владения и пользования, в том числе и права арендатора, другие права (требования), вытекающие из обязательств, и иные имущественные права.

Таким образом, предметом залога могут быть не только права из обязательств (права требования), но и иные имущественные права. Однако в рамках данной главы хотелось бы ограничиться рассмотрением проблемных вопросов, возникающих при залоге прав требования, вытекающих из денежных обязательств.

И Закон о залоге, и Гражданский кодекс Российской Федерации не допускают возможности залога требований личного характера, в частности, требований об алиментах, о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью. Не могут быть предметом залога необоротоспособные права, т.е. права, уступка которых другому лицу запрещена законом (п. 1 ст. 336 ГК РФ) <*>.

———————————

<*> Вопрос о требованиях, не подлежащих передаче в порядке цессии, а следовательно, и в залог, подробно рассмотрен В.А. Беловым. См.: Белов В.А. Сингулярное правопреемство в обязательстве. С. 140 — 146.

В соответствии с п. 3 ст. 335 ГК РФ залогодателем права может быть лицо, которому принадлежит закладываемое право.

В обязательственных отношениях правообладатель — это кредитор. Соответственно залогодателем права требования, вытекающего из денежного обязательства, является кредитор в этом обязательстве.

В настоящее время используются две основные формы залога движимого имущества — с передачей предмета залога залогодержателю и без такой передачи (ст. 338 ГК РФ). Юридически нет никаких препятствий для использования сходных форм и при залоге прав требования, вытекающих из денежных обязательств.

Вместе с тем сама нематериальная природа предмета залога вынуждает к постановке вопроса о способах его выделения и «передачи» залогодержателю.

Определенное право требования может не «передаваться» залогодержателю, а «остаться» у залогодателя-кредитора. Естественно, физически невозможно каким-то образом выделить это имущество, оно определимо лишь юридическим путем — через указание признаков, позволяющих индивидуализировать право или права, являющиеся предметом залога. Для залогодержателя в этом случае контроль за судьбой предмета залога крайне затруднен.

Залог прав без передачи их залогодержателю описан в нормах Закона о залоге, предусматривающих право залогодержателя требовать перевода на себя заложенного права (п. 1 ст. 57) и право требовать от залогодателя передачи полученных им денежных сумм (п. 2 ст. 58).

Институт залога (заклада) прав как «бестелесных вещей» имел широкое распространение еще в римском праве. Объектами закладного права являлись сервитуты, эмфитевтические права, суперфициарные права, требования в отношении третьего лица и само закладное право <*>.

———————————

<*> См.: Хвостов В.М. Система римского права. С. 357 — 358.

Заклад прав в отношении третьих лиц (обязательственных прав требования) — заклад долговых требований (pignus nomen) — имеет давнюю историю.

Согласно римским источникам, заклад долговых требований как обычное явление практиковался уже во II столетии Римской империи. Закладу долговых прав как бестелесных вещей исторически предшествовал заклад долговых документов, осуществляемый как обычный заклад материальных вещей.

Г. Дернбург относил возникновение заклада долговых требований приблизительно к концу Римской республики, связывая его с развитием в это время промышленности и спекулятивного духа, вследствие чего долговые требования стали весьма важной частью имущества <*>.

———————————

<*> См.: Струкгов В. О закладе долговых требований. СПб., 1890. С. 32.

Дигесты и Кодекс Юстиниана содержат ряд упоминаний о закладе прав требования, описывая эту сделку следующим образом: «Если заключено соглашение, что требование к моему должнику дается тебе в залог, то это соглашение защищается претором, так что защищаешься и ты при взыскании денег, и защищается должник против меня, если я предъявлю к нему иск. Итак, если требование является денежным, то, взыскав деньги, ты производишь зачет (зачет взысканной тобой суммы и твоего требования ко мне); если же по этому требованию взыскивается какой-либо другой предмет, то полученное тобой займет место залога» <*>.

———————————

<*> См.: Дигесты Юстиниана. Кн. 13. Титул VII (34).

Исключительно подробному рассмотрению подверглась природа отношений по залогу долговых требований по римскому праву в немецкой цивилистике. Подробный анализ различных воззрений по этому вопросу дан у В.О. Струкгова <*> и А.С. Звоницкого <**>.

———————————

<*> См.: Струкгов В. О закладе долговых требований. С. 32.

<**> См.: Звоницкий А.С. О залоге по русскому праву. Киев, 1912.

В российской цивилистике залог прав требования вызывал серьезные дискуссии и относительно его допустимости, и относительно природы подобных сделок. В.И. Синайский писал, что в литературе против залога прав возражают главным образом потому, что залог есть право на вещь, а не на требование. Поэтому одни отрицают вещный характер залога права, признавая объектом залога не вещь, а ценность, другие отрицают залоговый характер залога прав, признавая залог требований в несобственном смысле как цессию или как сингулярное преемство <*>.

Сам В.И. Синайский полагал наиболее отвечающим природе залога прав воззрение на него как на абсолютное право получения удовлетворения из меновой ценности.

———————————

<*> См.: Синайский В.И. Русское гражданское право. С. 272.

Несмотря на отсутствие прямых указаний в законе, залог требований находил свое применение и в советское время. М.М. Агарков указывал, что к залогу прав требований иногда прибегают в области внешнеторговых сделок при банковом кредитовании.

Реализация этой разновидности залога сводилась по существу к уступке залогодателем заложенного права требования залогодержателю: залогодержатель получает право потребовать от должника исполнения заложенного требования и из уплаченной должником суммы покрыть обеспеченное залогом требование (как и при всяком залоге, преимущественно перед другими кредиторами); возможный остаток передается залогодателю <*>.

———————————

<*> См.: Советское гражданское право. Т. 1 / Под ред. Д.М. Генкина. С. 464.

Нормы современного российского законодательства, допуская залог прав требования, содержат весьма противоречивые указания относительно правового режима такого залога. Непосредственно залогу прав требования посвящены ст. ст. 54 — 58 Закона о залоге.

В отношении содержания договора о залоге прав указывается на необходимость указания лица, которое является должником по отношению к залогодателю. Одновременно на залогодателя возлагается обязанность уведомить своего должника о состоявшемся залоге прав.

На залогодателя в силу договора о залоге прав возлагаются обязанности (ст. 56 Закона о залоге):

— совершать действия, которые необходимы для обеспечения действительности заложенного права;

— не совершать уступки заложенного права;

— не совершать действий, влекущих прекращение заложенного права или уменьшения его стоимости;

— принимать меры, необходимые для защиты заложенного права от посягательств со стороны третьих лиц;

— сообщать залогодержателю сведения об изменениях, произошедших в заложенном праве, о его нарушениях третьими лицами и о притязаниях третьих лиц на это право.

Залогодержатель при залоге прав наделен следующими правомочиями (ст. 57 Закона о залоге):

— независимо от наступления срока исполнения обеспеченного залогом обязательства требовать в суде, арбитражном суде перевода на себя заложенного права, если залогодатель не исполнил возложенные на него обязанности;

— вступать в качестве третьего лица в дело, в котором рассматривается иск о заложенном праве;

— в случае неисполнения залогодателем обязанностей, связанных с защитой заложенного права от посягательств третьих лиц, самостоятельно принимать меры, необходимые для защиты заложенного права от нарушений со стороны этих лиц.

Закон о залоге (ст. 58) устанавливает также последствия исполнения должником обязательства перед залогодателем. Если должник залогодателя до исполнения залогодателем обязательства, обеспеченного залогом, исполнит свое обязательство, все полученное при этом залогодателем становится предметом залога, о чем залогодатель обязан немедленно уведомить залогодержателя.

При получении от своего должника в счет исполнения обязательства денежных сумм залогодатель обязан по требованию залогодателя перечислить соответствующие суммы в счет исполнения обязательства, обеспеченного залогом, если иное не установлено договором о залоге.

Прежде всего обращает на себя внимание то, что, в отличие от классической конструкции залога прав требования, по общему правилу закон не наделяет залогодержателя правом самостоятельно заявить требование об исполнении по заложенному обязательству, очевидно, оставляя такое право за залогодателем. Должник продолжает исполнять обязательство своему кредитору-залогодателю — это следует и из приведенных выше положений закона о последствиях исполнения обязательства перед залогодателем.

Не изменяет этого вывода и предоставление залогодержателю права вступать в дело, в котором рассматривается иск о заложенном праве, поскольку речь идет только о его участии в качестве третьего лица. Учитывая приведенные выше нормативные положения, можно говорить лишь о привлечении в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельные требования на предмет спора.

Закон обязывает залогодателя не совершать действий, влекущих прекращение заложенного права или уменьшение его стоимости; но действия по истребованию задолженности по заложенному обязательству к таковым явно не относятся.

Учитывая, что в силу договора о залоге порядок исполнения обязательства должником не изменяется и права кредитора-залогодателя требовать исполнения обязательства в свою пользу не ограничиваются, теряет всякий смысл возложение на залогодателя обязанности по уведомлению должника о залоге права.

Но неудачное решение вопроса об уведомлении становится практически несущественным при рассмотрении изложенной в Законе конструкции с точки зрения обеспечения интересов сторон в договоре о залоге прав.

Положение залогодержателя таково, что цель обеспечения исполнения обязательства, преследуемая при заключении договора о залоге, не достигается. При нормальном ходе событий должник при наступлении срока по заложенному праву исполняет обязательство первоначальному кредитору — залогодателю. При этом предмет залога утрачивается, заложенное право требования прекращается исполнением. Взамен залогодержателю предоставляется право потребовать перечислить полученные залогодателем суммы в счет исполнения обеспеченного залогом обязательства.

Таким образом, вместо получения непосредственно от должника сумм, которые направляются в счет исполнения по обеспеченному требованию, согласно Закону о залоге залогодержатель получает лишь право требовать выплаты полученных сумм от залогодателя. И это при том, что платежеспособность залогодателя не оценивалась при залоге права в отношении должника и право в отношении залогодателя предметом залога не являлось.

Если предметом по заложенному обязательству являлись не деньги, а иное имущество, то при исполнении обязательства должником залогодателю это имущество становится предметом залога, но находящимся у залогодателя. В классическом варианте залога прав вещь передавалась залогодержателю (которому в силу залога переводилось право требования к должнику). Естественно, залог с оставлением вещи у залогодателя с точки зрения обеспечительного интереса залогодержателя гораздо менее выгоден.

Рассмотрим и другой вариант развития событий. Если основания для обращения взыскания на заложенное право наступили, в силу общих положений об обращении взыскания на заложенное имущество (ст. ст. 349, 350 ГК РФ) права требования как предмет залога будут продаваться с публичных торгов. При этом залогодержатель выручит суммы, несоизмеримо меньшие, чем при истребовании задолженности от должника.

Крайне невыгодны такие последствия и для залогодателя, особенно если он является одновременно должником по обеспеченному обязательству.

Закон о залоге и Гражданский кодекс Российской Федерации не разделяют и не предусматривают специального регулирования случаев реализации заложенных прав требования с наступившим сроком исполнения и прав требования, срок по которым к моменту обращения на них взыскания и реализации не наступил.

Может ли залогодержатель требовать перевода на себя заложенного права в случае неисполнения обеспеченного залогом обязательства? Закон о залоге такой возможности прямо не предусматривает.

В числе нарушений залогодателя, дающих право залогодержателю требовать такого перевода, не содержится и такого, как уклонение залогодателя от истребования предмета по заложенному обязательству от должника.

Таким образом, если залогодатель не предпринимает никаких мер по взысканию задолженности, залогодержатель не может самостоятельно обратиться с требованием к должнику и воздействовать на залогодателя с целью побудить его самостоятельно осуществить такие действия.

Предоставление залогодержателю в случаях нарушения залогодателем возложенных на него обязанностей требовать перевода на себя заложенного права в судебном порядке является весьма слабой гарантией, поскольку в целом ряде случаев такой перевод к моменту рассмотрения спора становится невозможным. Так, в случае осуществления залогодателем действий, влекущих прекращение заложенного права, к моменту обращения в суд заложенное право уже прекратилось (например, путем передачи отступного залогодателю или осуществления зачета), т.е. требование о переводе права не может быть удовлетворено. Кроме того, сам судебный порядок неоперативен и дорог <*>.

———————————

<*> Диспозитивный характер норм Закона о залоге, определяющих права залогодателя и залогодержателя, позволяет сторонам в договоре дополнить перечень нарушений со стороны залогодателя, при которых залогодержатель вправе требовать перевода на себя заложенного права, охватив, в частности, случаи уклонения от взыскания. Но в этом случае перевод права залогодержателю должен производиться в судебном порядке (п. 1 ст. 57 Закона). Однако нормы ст. 57 Закона также являются диспозитивными, что, по нашему мнению, позволяет сторонам установить и внесудебный порядок перехода прав к залогодержателю при наступлении соответствующих условий.

Сказанное позволяет охарактеризовать нормы Закона о залоге, устанавливающие правовой режим сделок залога права, как крайне неудачные, противоречивые и в силу этого затрудняющие использование такого имущества, как имущественные права в качестве предмета залога.

Рассматривая конструкцию залога прав, описанную в Законе о залоге, В.А. Белов справедливо отмечает, что «договор о залоге права имеет значение лишь юридической предпосылки, необходимой для последующего перехода заложенного права к залогодателю либо для титулирования (легитимации) последнего в качестве управомоченного на продажу права» <*>.

———————————

<*> Белов В.А. Сингулярное правопреемство в обязательстве. С. 174.

Однако урегулирование в Законе конструкции залога права, которую можно условно назвать «залогом права без передачи его залогодателю», не исключает возможности совершения иной сделки — «залога права с передачей его залогодержателю», когда залогодержателю уступается право на осуществление взыскания в отношении должника в целях обеспечения исполнения по другому обязательству.

При такой конструкции договора должник информируется (уведомляется) о передаче права залогодержателю, что препятствует возможности как исполнения обязательства залогодателю, так и осуществлению последним действий по распоряжению заложенным правом. Уплаченные должником залогодержателю денежные средства направляются в погашение обеспеченного обязательства, а если предметом обязательства являются не деньги, а иные вещи, то они становятся предметом залога.

Использование такой конструкции договора о залоге прав требования не противоречит действующему гражданскому законодательству. Ни положения Гражданского кодекса Российской Федерации, ни положения Закона о залоге не запрещают осуществления такого рода сделок.

Наиболее вероятный аргумент, который можно привести, отвергая такой подход, сводится к тому, что уступка права (цессия) залогодателем залогодержателю означает «полный» переход права, в связи с этим к отношениям сторон нельзя применять нормы о залоге, в силу которого на предмет залога создается «ограниченное» право.

Отметим, что сделки цессии долговых прав рассматриваются как самостоятельные. При регулировании последствий цессии в отношении должника и в некоторых случаях в отношении третьих лиц явно прослеживается стремление вынести «за скобки» основания их совершения.

При таком подходе к институту уступки нет противоречий между наличием договора сторон, который ограничивает права «держателя» требования условиями договора о залоге, и совершением в пользу залогодержателя уступки, в силу которой он приобретает право требования в отношении должника. В ряде случаев, характеризуя подобную сделку, говорят о «залоговой уступке», «уступке особого вида», что не опровергает, а подтверждает возможность применения к этим отношениям норм об уступке права требования.

Отношения между цедентом и цессионарием будут определяться договором о залоге, в силу чего права залогодержателя (цессионария) будут ограничены <*>.

———————————

<*> Не исключена и возможность заключения договора, по условиям которого право требования будет передано в рамках сделки, аналогичной сделке по обеспечительной передаче права собственности. Право в отношении должника полностью переходит в состав имущества цессионария, но одновременно цессионарий принимает обязательство возвратить право требования цеденту при надлежащем исполнении им обеспечиваемого обязательства. Иной вариант: цедент обязуется полностью уступить право требования при неисполнении обеспеченного обязательства.

В том случае, когда предметом залога являются денежные права требования, вытекающие из предоставления товаров, выполнения работ или оказания услуг третьему лицу, и залогодатель является должником по основному денежному обязательству, к отношениям сторон, по нашему мнению, могут применяться нормы об уступке в рамках договора финансирования под уступку денежного требования <*>.

———————————

<*> В соответствии с п. 1 ст. 824 ГК РФ денежное требование может быть уступлено клиентом финансовому агенту также в целях обеспечения исполнения обязательства клиента перед финансовым агентом. Нормы ГК РФ не указывают на характер обеспечительных сделок, в связи с этим напрашивается вывод, что это могут быть как сделки по обеспечительной передаче «полного» права финансовому агенту (цессионарию), так и передача права в качестве залога — «залоговая» уступка права требования.

Правомерность передачи залогодержателю права в отношении должника как при самом заключении договора о залоге, так и при наступлении определенного условия (нарушение договора залогодателем, неисполнение обеспеченного обязательства) нередко подвергается сомнению, поскольку в такой передаче видят нарушение порядка реализации заложенного имущества, предусмотренного п. 1 ст. 350 ГК РФ (продажа с торгов).

Однако никакого нарушения в данном случае не усматривается. Прежде всего, передача предмета залога (в данном случае — права требования) залогодержателю — не реализация заложенного имущества. Право требования находится у залогодержателя на праве залога и при наступлении предусмотренных законом оснований для обращения взыскания на заложенное имущество должно реализовываться в общем порядке — путем продажи.

Вместе с тем передача долгового требования залогодателю при направлении уведомления должнику о такой передаче означает, что стороны (залогодатель и залогодержатель) исходили из возможности реализации прав по заложенному требованию непосредственно залогодержателем в целях погашения основного обязательства или в интересах залогодателя (п. 3 ст. 346 ГК РФ). В этом случае речь идет не о реализации предмета залога, а об особом порядке распоряжения этим предметом в рамках договора о залоге, который направлен на погашение основного обязательства.

Пункт 3 ст. 346 ГК РФ позволяет сделать вывод, что полученное залогодержателем от должника по денежному обязательству засчитывается в погашение обеспечиваемой задолженности.

Передача права в отношении должника залогодержателю, по нашему мнению, наделяет последнего и правом самостоятельно предъявлять иск к должнику об исполнении заложенного права.

В соответствии с Законом о залоге передача права (как предмета залога) залогодержателю приводила к прекращению залога, так как в п. 4 ст. 34 в качестве основания прекращения залога называется «переход прав на предмет залога залогодержателю». Поскольку Гражданский кодекс Российской Федерации не содержит такого основания прекращения залога, данная норма Закона не применяется. Однако сама возможность требовать перевода на себя заложенного права залогодержателем сохраняется, в связи с чем применение норм ст. 57 Закона не может не вызвать серьезных затруднений.

Закон не указывает, на каком праве «владеет» залогодержатель переведенным на него правом. Сохраняются ли залоговые отношения и, следовательно, предусмотренный Гражданским кодексом Российской Федерации порядок реализации заложенного имущества или перевод заложенного права залогодателю прекращает залог? Если залог прекращается, то какое влияние это оказывает на основное обязательство?

Поскольку, как уже указывалось, Гражданский кодекс Российской Федерации не предусматривает такого основания прекращения залога, как переход прав на предмет залога залогодержателю, то отсутствуют основания для признания залоговых правоотношений прекращенными. Права залогодержателя сохраняются, но предмет залога передается ему, вследствие чего залогодержатель приобретает в результате произведенного перевода права возможность получения задолженности непосредственно от должника и право требовать от него исполнения в свою пользу, в том числе и в судебном порядке.

В соответствии с п. 1 ст. 342 ГК РФ, если имущество, находящееся в залоге, становится предметом еще одного залога в обеспечение других требований, требования последующего залогодержателя удовлетворяются из стоимости этого имущества после требований предшествующих залогодержателей. Последующий залог допускается, если он не запрещен предшествующими договорами о залоге.

Закон не предусматривает исключений и для случаев залога долговых прав. При этом, по нашему мнению, не имеет значения конструкция залога права: последующий залог возможен как в случае сохранения права требования в отношении должника у залогодателя, так и в случае передачи права требования залогодержателю.

Основное значение здесь имеет характер сделки между цедентом и цессионарием: если право передавалось в качестве залога, то к отношениям сторон применяются положения, регулирующие соответствующие отношения. Если же стороны преследовали цель полностью передать имущество в виде прав требования цессионарию, то повторная передача этого же права другому лицу не может быть произведена.

На практике последующий залог может иметь место в случаях, когда стоимость заложенного права значительно превышает размер обеспечиваемого первоначальным залогом обязательства.

В случае продажи заложенного права полученные суммы распределяются между залогодержателями, последовательно обременявшими имущество залогами, в соответствии с положениями п. 1 ст. 342 ГК РФ.

Если требование было исполнено должником, перечислившим денежные средства залогодателю, то последующий залогодержатель вправе предъявить к нему требование о выплате суммы на основании ст. 58 Закона о залоге в той части, в какой полученная сумма превышает обеспеченное первоначальным залогом обязательство.

В случаях уплаты, произведенной должником залогодержателю при «залоговой уступке», расчеты между залогодержателями при последующем залоге должны осуществляться в соответствии с требованиями п. 1 ст. 342 ГК РФ.

Установление залога означает наделение залогодержателя правом получить удовлетворение из стоимости заложенного имущества преимущественно перед другими кредиторами лица, которому принадлежит это имущество (залогодержателя), за изъятиями, установленными законом.

Стороны вправе использовать для целей обеспечения и передачу права требования на основании иной (не залоговой) сделки. Право требования может быть передано кредитору не на залоговом, а на «полном» праве, с тем чтобы он использовал полученные от должника суммы для погашения обеспеченного обязательства. Данные сделки аналогичны так называемым сделкам фидуциарной передачи права собственности для целей обеспечения.

Такие сделки в принципе следует считать допустимыми. При определении характера права кредитора (залоговое или полное) в отношении переданного ему права требования следует в первую очередь исходить из намерения сторон <*>.

———————————

<*> Подобный подход к обеспечительным сделкам с векселем усматривается у М.М. Агаркова (см.: Агарков М.М. Основы банкового права. Учение о ценных бумагах. М., 1994. С. 116).

Выбор того или иного варианта вызывает различные последствия. Так, при фидуциарной передаче на переданные кредитору права требования не может быть наложен арест и взыскание по долгам лица, передавшего право, они не включаются в состав его конкурсной массы. Требования же, переданные в залог, могут быть арестованы, на них может быть обращено взыскание по долгам залогодателя, они входят в состав его конкурсной массы при несостоятельности. В связи с этим допустимость сделок по фидуциарной передаче в определенных случаях (в преддверии банкротства, ареста имущества и т.д.) может быть подвергнута сомнению (особенно с учетом целей их совершения).