ГК РФ Статья 352. Прекращение залога КонсультантПлюс

Недавно на лекции РШЧП по римскому праву услышала такой тезис – оставление предмета залога за собой – это не залог, это купля-продажа предмета. Никакого присвоения предмета залога (lex commissoria) римскому праву не было известно, поскольку это противоречит существу залога.

Звучит логично. Ведь залог – это право на стоимость вещи. У залогодержателя есть только распорядительная власть на продажу вещи. Единственным возможным способом реализации прав залогодержателя является обращение взыскания на предмет залога и его реализация. Залогодержатель, таким образом, получает то, на что он имеет право, — стоимость вещи.  Тогда получается, что присвоение предмета залога противоречит существу залога. Присвоение дает полноценное право собственности на вещь. Если основное обеспечиваемое залогом обязательство являлось денежным, то присвоение является куплей-продажей – вещь в обмен на деньги.

Получается, что существующее в российском праве и во многих зарубежных правопорядках присвоение предмета залога является серьезной догматической ошибкой.

Но не стоит торопиться с очередным выводом о порочности современного гражданского права, его неосознанном пересмотре в угоду интересам экономики.

Давайте посмотрим, почему залог понимается, как право на стоимость вещи.  

Представим денежное обязательство, обеспеченное залогом. Оно не исполняется. Но каков интерес кредитора в обязательстве? Естественно получить надлежащее исполнение. В данном случае получить деньги. Что дает кредитору по общему правилу залог? Право продать предмет залога и забрать вырученные деньги в счет своего обязательства.

Максимально обслужить основное обязательство, содействовать получению кредитором того, что он хочет, — суть обеспечительных конструкций. То правило, которое действует в залоге по умолчанию, — право кредитора продать предмет залога, — направлено именно на то, чтобы дать кредитору искомое удовлетворение — деньги. Именно их он хотел получить по денежному обязательству. В момент их получения обязательство прекращается исполнением. Надлежащим исполнением обязательства по уплате денег. Только не от должника, а от приобретателя предмета залога. Получается, исполнение обязательства 3-им лицом по ст. 313 ГК РФ. Никакой суброгации не будет, поскольку между приобретателем предмета залога и должником есть своя кауза – купля-продажа предмета залога. Ведь реализуя распорядительную власть в отношении предмета залога, залогодержатель распоряжается вещью залогодателя-должника.

То правило, которое приводит к надлежащему исполнению обязательства, и должно быть заложено в механику действия обеспечительных конструкций. В залоге это – правило о продаже предмета залога и удовлетворении кредитора за счет выручки от продажи.

Все обеспечительные конструкции должны быть направлены на максимальную идентичность основного исполнения и суррогата. В случае реализации предмета залога обеспечивается полная идентичность – кредитор хотел деньги – он их получил.   

Получается, что тезис «залог – право на стоимость» лукав. Право на стоимость вещи надо понимать не буквально, а через интерес кредитора. Кредитору не нужна вещь. Она для него лишь как денежный мешок, как стоимость. Она – инструмент получения исполнения по основному обязательству. Теория залога как права на стоимость подчеркивает лишь обеспечительный интерес кредитора в залоге.

То, что вещь по общему правилу реализуется – это не свидетельство того, что залог – это право на стоимость. Это срабатывание логики обеспечительной конструкции – обеспечение кредитора надлежащим исполнением.  

А что происходит, когда предмет залога присваивается? Будет ли здесь купля-продажа?

 Нет!

И ключ здесь именно в обеспечительной каузе. Сам предмет залога кредитору не нужен. Хозяйственная цель сделки – не получение предмета залога, а исполнение основного обязательства.

Что происходит, когда в договоре предусмотрено право на присвоение предмета залога? Кредитор соглашается получить не основное исполнение, а предмет залога, как некий суррогат. То есть кредитор соглашается на то, что в юридическом смысле для него хуже. Он получает не то, что изначально хотел. А предмет залога. Обеспечительный эффект не достигает своей конечной цели – обеспечения кредитора надлежащим исполнением.

А на что похоже соглашение о том, что кредитор согласен принять вместо основного обязательства некий суррогат? Это отступное! В случае присвоения залога меняется способ прекращения обязательства. Это будет не исполнение, как в случае реализации предмета залога, а отступное, но с правом его потребовать в случае нарушения основного обязательства. Как любой суррогат, он не должен действовать по умолчанию. Об этом нужно специально договориться. И обязательство будет прекращено по модели отступного в момент передачи предмета залога. Признаков договора купли-продажи предмета залога здесь нет. Кауза передачи здесь обеспечительная, у кредитора нет хозяйственной цели в данной вещи.

Однако возникает вопрос – будет ли ответственность за качество отступного. Доктрина отступного говорит, что да, будет. И к этой ответственности применимы по аналогии нормы о качестве в договоре купли-продажи.

Получается, к купле-продаже мы все же пришли. Но совершенно иным путем. Ценой применения норм о купле-продаже не стало отрицание права на оставление предмета залога за собой как проявление права залога.

Ведь залог – это все-таки не право на стоимость вещи в буквальном смысле. Эффект залога – это скорее резервирование вещи, а также приоритет. А что кредитор с этой вещью будет делать – выбор кредитора. Закон ему дает опцию по умолчанию – продать предмет залога и получить деньги. Кредитор может согласиться на получение самого предмета залога. Но это не делает присвоение предмета залога куплей-продажей этого предмета. Соглашение о присвоении – это де-факто соглашение об отступном.

Так что в нашем праве не все так плохо, как может показаться ))